Лишь древние манускрипты могли бы поведать правду, но кому была охота копаться в них?Лишь песни и легенды намекали об истинной причине вражды двух некогда великих родов.Кин-Чин, понурившись, плёлся за стражей. Молчали.Принц вздыхал: так и не успел предупредить Мицу.Мицу проводила принца, пока прибрежные скалы не скрыли всадников. Свистнула. Из кустарника выбежала лошадь Мицу.Хищник обрадовался: оказывается, симбионты на этой планете могут обходиться друг без друга.Хрупкий гуманоид показался Хищнику недостойным партнёром. И потом: иметь дело с сам кой?!Хищник нагнал всадников у самого замка. Остановился невдалеке от лагеря Уокера и врубил гипноприбор. Гипнополе покрыло пространство. Когда в лагере торговцев появилось странное, полу прозрачное существо, никто не удивился.– Ты знаешь меня давно. Мы – партнёры. Я – твой повелитель и господин! – Уокер не знал и не помнил, откуда в его мозгу появилось твёрдое убеждение, что Хищника нужно слушаться. Он был теперь пешкой в чужой игре, и, удивительно, Уокера это вполне устраивало.Убедить остальных, что он – зло давнее и неизбежное, Хищнику тоже проблем не составило.Когда опустился подвесной мост для торговцев, Хищник затесался в толпу. * * * Мик наконец-то добрался до подземки. Теперь надо было как-то почиститься и принять независимый вид. Мик с младенческих лет усвоил: лучшая форма защиты – нападение. Но до конца отрепетировать образ не успел. Из-за поворота на Мика накинулся Раф, злой и решительный. Вцепился в непутёвого братца. И черепашки покатились рычащим и кусающимся клубком.– Бей его! – подзуживал наставник Сплинтер, сидя на возвышении. Сам не вмешивался.– Вот я тебя! – пыхтел Мик, пытаясь вывернуться из-под навалившихся братьев.Клубок распался. Мик грозно махал в воздухе кулаками, но к братцам не приближался.– А теперь давай серьёзно, – Лео уселся на широкую кровать и взбил подушку. – Рассказывай!Лео шлёпнулся на живот, подперев лапами морду. Раф и Дон устроились рядом. Мик гордо молчал, потирая ушибы.– Где ты был? – подал голос Сплинтер, стукнув для убедительности лапой по панели.– И куда ты ходил вчера? – подхватил Раф.– И позавчера где-то шатался, – напомнил Дон.– Нам – надоело! – заключил Лео.– Ишь, прицепились, – пробурчал Мик, направляясь к буфету.Братья, хмыкнув, переглянулись.Мик откинул голубую крышку контейнера. Одной лапой пошарил внутри, другой включил автономную скороварку. Лапа ни с чем вынырнула из контейнера. Мик ошарашенно разглядывал пальцы: в них ничего, ну, ничегошеньки не было.– Так, – покосился Мик на ехидные рожи. – Решили уморить голодом? Хорошо же! – мстительный Мик сцепил лапы на урчащем брюшке. – Перекусив, я как раз собирался рассказать, в какой странной компании видел нашу Эйприл, а теперь – ничего подобного!– Эйприл! – братья разом вытянули шеи. Даже Сплинтер, никогда в ссоры не вмешивавшийся, выглянул из за перегородки. * * * Сплинтеру повезло в этом мире ничуть не больше, чем черепашкам-мутантам.Правда или нет, но Сплинтер клялся, что помнит день, когда появился на свет. Первое впечатление – ярко огненный шар далеко вверху. И крысёнок потянулся к теплу через прутья решётки. И тут же с писком отпрянул: обожжённые лапки болели невыносимо.– Получилось! Оно соображает! – разнеслось громовым раскатом.Две огромные лапы подняли крысёнка:– Я назову тебя Сплинтер, малыш! Крысёнок обнюхал большой палец человека и.примерившись, цапнул. Так он познакомился сё своим хозяином.Потом, подрастая, жуя корм или возясь с безмозглыми сородичами, крысёнок обнаружил, что только он один понимает слова хозяина.Вскоре Сплинтер выяснил, что и клетка, и огненный шар, и весь дом принадлежат сухопарому одинокому холостяку. Хозяин любил горький кофе и смрадные сигареты. А ещё Хозяин очень любил разговаривать сам с собой и с подрастающим крысёнком.Было у Хозяина и имя. Поглаживая большим пальцем мягонькую шёрстку крысёнка, он говаривал:– Я – гений, малыш! – И зло добавлял: – А эти глупые не верили, что я способен создать ген роста! Идиоты! Ослы! – грозил Гений своему отражению в оконном стекле. – Вот погоди, – обещал Хозяин, – когда ты вырастешь с откормленно го дога, я им всем утру нос!Эти все, их ещё называл Хозяин завистниками, представлялись Сплинтеру чем-то вроде его сестричек и братьев, вечно голодных, злых, готовых вырвать последний кусок сыра.Потом крысёнка отсадили. Жить стало полегче, но тоскливей.К этому времени крысёнок научился различать не только слова, но и интонации Хозяина. Запоминал всё, что услышит. Научился читать, подсматривая за цепочками чёрных жучков на белых книжных страницах. Ночами любил послушать, как читает вслух Гений. Но сам предпочитал помалкивать.Правда, кормил Хозяин скверно. Эта химически биологическая смесь на крыс не была рассчитана. Но Гений старался соблюдать правила игры: кормил крысу, как обычную кошку.Сплинтер не привередничал, хоть было и невкусно. Спасибо, что хоть кормили регулярно.Но однажды Гений не пришёл. Не пришёл и на следующее утро. Сплинтер на своей шкуре узнал, что значит быть голодным по-настоящему. Брюшко подвело, в желудке поселился кто-то злой и ненасытный. Хоть первый опыт с током не очень понравился, крысёнок решил рискнуть: не помирать же!Осторожно коснулся прута. Вгрызся смелее. Ни жжения, ни боли Сплинтер не чувствовал. Вмятины становились глубже. Железо поддавалось. Сплинтер не замечал часов, усталости. Не обращал внимания на саднящие десна.– Ещё немного! Ещё совсем малость! – подбадривал себя крысёнок: ведь больше его подбодрить было некому.Железный прут истончился и сломался.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62