– спросил-подытожил.
– Как считать, – ответил хозяин. – Цены плавают. И потом: одно дело – купить, другое – продать.
– Как считать! – злобно передразнила женщин-а.
– Отпечатки, пиф-паф ой-ой-ой, снимали? – поинтересовался капитан у коллег.
– Нет отпечатков, – буркнул огненно-рыжий мент-эксперт, у которого всякий раз, когда не было отпечатков, сильно портилось настроение.
– Естественно, – отозвался капитан и пошел по квартире, заглядывая в шкафы. – Неярка? О, еще! А зачем столько шуб? – это он женщине. – Тоже одна – цифровая, а две – переписывать?
– Чо ж я, каждый день в одной ходить буду?
– Каждый день – конечно, – снова сочувственно согласился капитан. – И ни одну не тронули? Как-кие благородные грабители! Как по-рыцарски относятся к дамам! Дубровские прямо!
Хозяйка вдруг встревожилась, встрепенулась, подскочила к шкафу, пересчитала богатство:
– Аж напугали!..
– Откуда, – отнесся Мазепа к хозяину, – не спрашиваю. Все, надо думать, нажито законно. Иначе б не обратились. Верно говорю?
– Верно, – отозвался хозяин. – «Икар». Внедренческий кооператив.
– Неплохие заработки, – откомментировал капитан. – И что к солнцу подлетать слишком близко опасно – знаете. – Вернулся в прихожую, осмотрел входную дверь: быстро, но цепко. – Недавно поменяли? Неужто еще хуже была?
– Лучшая была, лучшая! Бронированная! – подскочила зареванная хозяйка. – Замок ему, видите ли, из Парижа привезли. Электронный. Поставить приспичи-ла! Будто на месте поставить было нельзя!
– Галя! – поморщился хозяин.
– А ты на меня не хавкай! Я на тебя сейчас так хав-кну!
– Давно женаты? – осведомился капитан.
– А какое это, интересно, играет значение? – непонятно на что обидевшись, взвилась Галя.
– Третий год, – буркнул хозяин, и стало окончательно ясно, что каждый из этих двадцати пяти с не большим месяцев недешево ему стоил.
– Вдовец?
– Развелся.
– А родом-то вы откуда? – поинтересовался вдруг капитан, оборотись к хозяйке.
– С Винницы, – опешила та. – А чо, нельзя?
– Можно, можно, – успокоил Мазепа и обратился к ментам. – Ладно, ребята, пиф-паф ой-ой-ой, – продул воображаемый ствол от воображаемого порохового дыма. – Вы тут занимайтесь. А мы с Алиной Евгеньевной пойдем. Вечером дома будете? – отнесся к хозяину. – Я загляну, о'кей?
Хозяин кивнул.
– Пошли? – И взяв Алину под руку, капитан направился к лестнице.
– У тебя что, дела?
– Неотложные, – согласился Мазепа. – Еду обедать с любимой женщиной.
– Обедать? – удивилась Алина. – Тебе что, неинтересно? Или снова – свои?
– На сей раз мне неинтересно, – сказал капитан, – потому что все ясно.
– Поражаешь?
– Отнюдь, – сделал Богдан лягушачьи губы. – Стиль работы.
– Ну и что тебе ясно?
– Маленький секрет. Конан Дойла читала? Надо тянуть интригу. Ты помнишь: Холмс хоть раз раскрыл свои секреты Ватсону, прежде чем довел дело до конца?
– А я у тебя, выходит, за Ватсона?
– За Конан Дойла. Ну расскажу я тебе – и читатели твои на двенадцатой странице помрут со скуки. Станешь преднамеренной убийцею с отягчающими обстоятельствами. Статья сто вторая, пункт «е». Ты этого хочешь?
– Положим, – согласилась Алина.
– Жесто-окая! А я отказываюсь быть в этом массовом убийстве соучастником! – припечатал Мазепа страстно.
Алина пожала плечиками.
– А куда едем обедать? Тоже секрет?
– Отнюдь, – возразил капитан. – В «Трембиту».
– В «Тремби-и-ту»?! – изумленно протянула Алина.
– А что? – сказал Богдан. – Кормят там вкусно… От потери, думаю, уже оклемались. Не государственное же заведение: бабки надо строгать.
– Ненавижу, – выплеснула Алина скопившееся раздражение, – когда менты употребляют жаргон!
– А мне, – отпарировал Мазепа, – наоборот, дико нравится, когда журналистки употребляют слово, например, «менты».
Кормили в «Трембите» точно вкусно. После горячего в ожидании десерта Алина решила подкрасить губы. В зеркальце отразилось, что портьера, скрывающая служебный ход, дрогнула.
– Наблюдают, – шепнула Алина Богдану.
– Нехай, – ответил он.
– А вдруг выстрелят?
– У меня хорошая реакция.
– А если в меня?
– На фиг ты им нужна.
– А если?
– Заслоню своим телом, – произнес капитан торжественно. – Как Александр Матросов – Родину. Как Набоков – Милюкова…

Назад, на место преступления

– Нашли? – с агрессивной надеждою встретила капитана с Алиною давешняя потерпевшая.
– Какая вы, Галя, скорая! – изумился капитан. – У вас в Виннице все такие? Пиф-паф ой-ой-ой – и все, по-вашему? Так, Галя, только в кино бывает. Вы, кажется, забыли, в каком государстве живете.
– Хоть надежда-то есть? – помрачнела хозяйка.
– Надежда, очаровательная Галочка… Ничего, что я вас так? Надежда всегда должна умирать последней, Супруг дома?
– Да вы заходите.
– Летом, летом, – отмахнулся капитан.
– Так и так лето ж! – изумилась Галочка, но капитан уже кивал – выйдем, мол, – появившемуся в прихожей хозяину.
Тот кивнул, в свою очередь, понимающе-согласительно и принялся надевать башмаки.
– Куда это вы? – встревожилась вдруг хозяйка.
– Подышать свежим воздухом, – ответил ей супруг с плохо скрытою ненавистью.
– Я с вами… – Галочка решительно не собиралась спускать с мужа глаз.
– Обчистят, – сказал капитан очень серьезно. – Шубы-то остались. Сторожить надо.
– Верно, – согласилась хозяйка, на мгновенье задумавшись. – Верно. Сторожить надо. Спасибо вам. – И временная дверь закрылась за нею.
– Детей нету? – спросил капитан у хозяина, когда они втроем спускались по лестнице.
– Да если б дети… – вздохнул тот.
– Подали уже на развод?
– Нет, – ответил хозяин по инерции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28