Но на будущее ты поостерегись. Есть слух, что под меня копают. Пока -- руками, но тут любая промашка в бульдозер вырасти может.
-- Ты куда идешь? -- спросил Сусанин.
-- Гуляю, отдыхая от жены, любуюсь красотами Сворска, -- ответил первый секретарь. -- Как думаешь, может, вот на этом самом месте, где мы стоим, универмаг отгрохать? Кстати, у тебя штаны расстегнуты.
-- С первым апреля! -- сказал Сусанин.
-- Посмотри сам.
-- Черт побери, -- сказал Адам.
-- Давай я тебя от прохожих заслоню, -- предложил первый секретарь. -Типография не развалилась еще? Приходи ко мне обедать.
-- Я отчет за первый квартал не сдал.
-- Так ты работать идешь? Работать надо так, чтобы хорошо отдохнуть.
-- Постараюсь, -- ответил Сусанин.
-- А может, в баньку сходим?
-- Сходим, -- согласился Адам. -- Чего не сходить.
-- А веник у тебя есть? -- спросил первый секретарь. -- Я тебе подарю. У меня два... Даже три. Правда, один не мой,
-- Это ты застраховал Сворск от болезней, пожаров и преступников? -спросил Сусанин.
-- Да, мой приказ! Неплохо сработано, правда? Есть чем гордиться.
-- Значит, если сейчас с человеком случится удар или где-то загорится дом, то человек умрет, а дом сгорит?
-- Вечно тебе гадости мерещатся. Сегодня человек должен смеяться до колик, а не падать в обморок при виде обворованной квартиры...
Потом Сусанин увидел впереди Кавельку и помахал ей рукой, но Кавелька не откликнулось. "Зазналась", -- подумал Адам. Но тут вспомнил, что у Кавельки лопатки по размеру такие же, как и грудь, и прическу поэтесса предпочитает короткую, поэтому, когда надвигает шляпу на уши, трудно разобрать вперед она идет или навстречу. Сусанин догнал ее и оказалось, что, действительно, Кавелька не могла ответить ему приветствием -- они шли в одну сторону.
-- Я к Мише ходила домой, а его нет, -- пожаловалась Кавелька. -- Он прячется от меня в пивной, он знает, что я решила выйти за него замуж...
-- Ты ему уже этим угрожала?
-- Нет, я только думала.
-- Откуда же он знает?
-- Но ведь в Сворске достаточно подумать, и весь город знает...
Сусанин бедром толкнул дверь типографии и увидел Семенова, который сидел за столом, забывшись в чтении, и увидел ван дер Югина, который сидел на столе по-турецки. И рассказывал оракулу о том, что силу притяжения необходимо использовать для производства электричества.
-- Вот ты подумай, ты же голова, как использовать, -- убеждал он Семенова, -- а я все станции и каскады повзрываю я дам рыбам свободу.
-- Если мы лишим Землю силы, то сами на ней не удержимся, -- отвечал польщенный оракул.
Несмотря на солнечный свет, набитый пылью, в проходной горела люстра. Адам выключил ее.
-- Не разговорами надо беречь народное добро, а делом, -- попенял он Семенову. -- На то ты здесь и посажен.
-- Почитать бы чего-нибудь захватил, -- сказал Семенов.
-- Так нечего. Ты все перечитал, -- ответил Сусанин.
-- Что же мне, в городскую библиотеку записываться? -- подумал вслух Семенов.
-- Лучше запишись в личную библиотеку заведующей городской библиотекой, -- подсказал ван дер Югин. -- А ты зачем пожаловал? На жизнь жаловаться? -спросил оракул.
-- Да, -- сказал Сусанин. -- Жена доконала? -- Да, -- сказал Сусанин.
-- Плюнула в душу?
-- Да, -- сказал Сусанин.
-- И ты ушел из дома?
-- Да, -- сказал Сусанин.
-- Видишь, как плохо жить с женой...
Адам плюхнулся в кресло и положил ноги на стол.
-- Расскажи, оракул, -- попросил он,-- просвети, как хорошо жить с женой. Или, как хорошо жить без.
-- Не хочешь быть директором? -- спросил Семенов.
-- Нет.
-- И в Сворске обитать не хочешь? -- спросил Семенов.
-- Нет.
-- И сны тебе про красивую жизнь не снятся? -- спросил Семенов.
-- Нет.
-- И женщина, которую ты сам себе выдумал, не идет? -- спросил Семенов.
-- Нет.
-- А ты мечтай поменьше, -- посоветовал оракул.
-- Не могу, -- ответил Адам. -- Тогда от скуки хоть в петлю лезь.
-- Начни с сегодняшнего дня копить деньги. Заведи сразу несколько сберкнижек. Или -- тоже выход -- укради чего-нибудь у государства.
-- Второе легче, -- сказал ван дер Югин, -- и быстрей.
-- Но зачем мне деньги? Я и без них себя прекрасно чувствую. Если забыть о воплях Фрикаделины...
-- Чтобы не ходить на работу, -- объяснил оракул. -- Тут, правда, есть возможность превратиться в бездельника, но, я надеюсь, ты переборешь лень, когда начнешь трудиться в свое удовольствие. Сороковой статьей Конституции такое предусмотрено, так что в тюрьму за вольный труд тебя не посадят. Ты учредишь персональный коммунизм назло всем. Когда-то твой отец учил, что человек в своей жизни должен пройти по ступеням развития общества, а ты оказался плохой сын и плохой ученик: ты заснул в развитом социализме, наглотавшись снотворных таблеток...
-- Семенов, ты неправильный оракул. Раньше я это подозревал, а теперь убедился, - сказал Сусанин. -- Зачем ты даешь советы в лоб, когда надо отговариваться двусмысленностями, и вместо пророчеств открываешь мне банальные истины? Вот послушай, кафедру классической филологии вместе со мной окончили еще семь человек. Один из них сейчас грузит мебель в магазине, а диплом выкинул, другой -- начальник планового отдела, третий устал пробиваться в люди и запил, остальные тоже приспособились на свой лад и по своим возможностям. Но все мы живем одной мыслью: когда-нибудь вернуться туда, откуда нас пинками выгнали конкуренты, в античную филологию. Хотя я уверен, подними сейчас шлагбаум, никто не вернется, поздно. Ведь ученому, как спортсмену, нужно держать форму. Итак, мы жертвы. Нам привили страсть к определенной профессии, и никто не подумал, что после прививки может появиться болезненная аллергия на другие специальности. Но делать нечего, и нас выставили перед фактом, как приговоренных ставят подышать свежим воздухом перед расстрелом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67