..
Он кивнул в ответ.
- Спецчасть тебе принесет направление райисполкома, куда ты просил сварщиком. Не подведешь?
- Все от зарплаты зависит... - игриво уклонился будущий сварщик.
- Если дурить не будешь, на жизнь хватит. Даже с вычетом алиментов.
- Не буду, Василий Иванович, - все так же игриво протянул бывший зэк. Можно вас уже по имени? Я ведь, кажись, на свободе... Полноправный член общества. Полностью искупил свою вину. От звонка до звонка...
- Можно, - грустно улыбнулся майор. - Только вот зубы отдрай от чифиря: будто деготь пил. Желаю успеха!
Дробница оделся и теперь расчесывал жидкие волосы перед маленьким зеркалом. Обернулся, посмотрел на майора с благодарностью:
- Спасибо, не оболванили...
Мать кивнула, вытерла слезы.
- Не волнуйтесь, все будет у него хорошо, - как мог, утешил ее майор.
А на сердце было неспокойно, плохо...
- Один он у меня, один. И непутевый... - заплакала маленькая женщина.
- Хва, мамаш-ш! - оборвал сынок. - Новая жизнь пойдет. Заметано!
Майор кивнул, вышел из комнатки, оставив мать и сына наедине с их большим счастьем - волей, но и горем одновременно - что завтра выкинет, что подарит матери в ближайший праздник сынок? Никому не известно, даже ему... Непредсказуемость дурацкого характера зависла над ними, не давая в полной мере насладиться сегодняшним праздником...
НЕБО. ВОРОН
Картина Жизни не выбирает событий в зависимости от значимости персонажей в общей истории этого государства, города, народа. Она на то и всеобъемлющей называется, что открывает при моей помощи и тысяч таких же, как я, беспристрастно общие закономерности развития общества, которое там, внизу. На примере этой бедной семейки можно увидеть определенные тенденции, традиционные для рода человеческого - дурно воспитанного, несдержанного, дикого, жизнь которого ко всему отягощена стремлением к спиртному. Они беспечны и практически не контролируют свою жизнь, а она подвержена множественным соблазнам такого толка, что в конце концов приводит в это скорбное место. Бедная семейка обречена на повторение происходящего с ней сейчас... И возвращение Дробницы, или, как здесь говорят, ходка, будет совсем скоро. Преступление он совершит уже через пару месяцев... Мордобой в очереди за пивом... Все это неинтересно...
ЗОНА. МЕДВЕДЕВ
Ничего хорошего ждать от Клячи на свободе, к сожалению, не приходится подпорченный экземпляр. Ну, подождем.
Прихожу опять в барак. Ворона не видно, завхоз работает, спрятал птицу. Что с ней делать, ума не приложу, нельзя ведь, нельзя, на меня же кто-нибудь начальнику колонии и настучит - Медведев зоопарк развел у себя в отряде. Надо что-то решать... Вот и завхоз.
- Что-то стенд "Крокодил" не обновляем, - обращаюсь к нему. - Надо использовать наглядную агитацию во всю мощь. Значит, нарисуешь вот что... Будто пляж, а на нем сидит Крохалев, весь в наколках, и все люди от него, как от чумного, шарахаются. - Переминается завхоз. - Что? - спрашиваю.
- Ну... обидится, потом мне несдобровать... - мнется.
- Это приказ, Глухарь. Если будете всего бояться, на волю не скоро попадете.
Покраснел, почесывает голову - домой-то хочется. Пусть решает. Не мне же этого идиота в наколках малевать? Подходим к стенду "Крокодил", я глянул на него и засмеялся. На обратной стороне какого-то плаката картина неизвестного художника. Стоит на трибуне медведь в фуражке и майорских погонах, одна лапа на перевязи, другой отдает честь. А перед ним проходит парадом весь шестой отряд в пионерских галстуках и трусах, правые руки в наколках отвечают пионерским салютом. Подписана торжественная картина крупными буквами: "Братва, не бздеть: наш вождь - Медведь". Полюбовался я и свернул шедевр в трубочку, для домашнего музея.
- Пришли ко мне Гуськова, - велел завхозу.
Входит тот, лицом скорбит, болезненный вроде весь. А я-то знаю, в чем причина его болезней...
ЗОНА. ДОСТОЕВСКИЙ
- Как здоровье? - спрашивает майор Гуськова - само участие, прямо сестра милосердия, а не погонник.
Тот от такого тона было растерялся, но собрался, потянул продуманную тактику.
- Болею вот, кашель. Простудился. Легкие тоже побаливают, - и для убедительности покашливает Гусек лапчатый.
- Да, да... - участливо оглядывает его майор.
Но Гуськов чувствует - тут дело нечисто, напрягается весь, что-то задумал Мамочка.
- А что, Гуськов, затемнения у тебя в легких нет, - вздохнул майор.
- Как нет?
- Нет... - улыбнулся Медведев, - поздравляю. Флюорография показала.
- Когда показала? - хрипло спросил он и понял, куда клонит Мамочка здоровым его сделать хочет, заставить ломить на хозяина.
- Месяц назад, - прочел в бумажке Медведев. - Ты в полном порядке, Гусек...
- Не болело бы - не жаловался!.. - пошел в атаку зэк. - Не было температуры бы...
Майор понимающе кивнул, медленно-медленно потянулся, достал что-то завернутое в тряпицу из стола, положил перед собой. Весело посмотрел на Гуська.
ЗОНА. ГУСЬКОВ
Я аж взмок: что ж, думаю, сука Мамочка мне еще прикантовал? Что-то засек при шмоне в бараке? Да вроде ничего в тумбочке не было. Что ж еще? Может, трубку нашел, что курили? Нет. Ну что, что?!
Смотрит и скалится. Тряпочка эта лежит, тянет он и кайфует, сволота...
Ну, разворачивает он ее, а там - градусник. Ага... понял. Все, залапил Медведь...
- Не верите, что ли?! - беру на испуг. Качает головой - не верит.
- А если сознаешься, могу проверку градусником отложить.
- В чем?
- Какую дрянь жрете, чтобы температура была? Кто ее приносит?
- А если температуры сейчас нет? - пру буром, а сам думаю: погорел, Гусек...
- Значит, пойдешь в изолятор, - лыбится погонник.
Иду на сознанку. А что делать-то?!
- А если сознаюсь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174