Дупелис, по кличке Хмурый, кивнул - понятно, крикнул приглушенно:
- Воды тащите!
Услужливые шавки поднесли почти два десятка кружек с водой. Слейтер с ужасом и недоумением следил за этими странными приготовлениями.
Хмурый взял одну кружку, подошел, ткнул рукой ему в грудь, сунул под нос воду.
- Пей, Америка...
Гриф оглядел присутствующих, пытаясь прочитать на их лицах: что ж ему делать? Ничего не было на их лицах, только злость и равнодушие.
- Спасибо, - с трудом выговорил он. - Больше не хочу...
Гоги оглушительно рассмеялся, подхватили смех и другие, даже Хмурый сдержанно ухмыльнулся.
- Слышь, парни, клиент какой вежливый попался! - перекрикивал смех, сквозь кашель, Скопец. - Нтилегент...
- Пей, козел! - крикнул Хмурый.
И все стихло.
И сразу двое схватили сзади за руки, скрутили его, а ловкий и злой Скопец острием заточки приоткрыл ему рот и стал заливать в горло воду из кружки. Гриф неожиданно уперся локтями в державших, подпрыгнул и ударил - сильно, в лицо ему тяжело-свинцовыми ботинками.
Тот охнул и упал во весь рост, как убитый.
- Пахана! - захрипел он с пола.
- Ах ты, рвань! - крикнул кто-то из шнырей и бросился на Грифа, и еще один, и двое молчавших в углу.
- Попишу суку! - кричал Скопец, махая заточкой.
Свалили на пол, пинали в живот, в лицо, не давали встать. Потом подняли, уже окровавленного.
- Сейчас воспитывать тебя будем, сучонка, зачем Вьетнам бомбил?! - почти ласково сказал ему Хмурый. - Пей, падла.
Гриф нашел в себе силы проговорить разбитыми губами:
- Ноу...
Прибалт подошел тогда совсем близко и заглянул в глаза американцу, как в душу заглянул.
- Ноу? Мы тебе покажем... ноу. Ладно, - отвел взгляд. - Отпустите его.
Гриф присел на бетонный пол, растирал руки.
- Крепкий янки, да... - обратился Хмурый к замершим дружкам. - Пить не хочешь, ладно. Но закон наш воровской нарушать никому не позволю. Даже тебе, ковбой! - со значением сказал он и улыбнулся.
И кодла засмеялась, выпуская пар. Только Скопец дышал тяжело, готовый броситься, ждал еще своей очереди поиздеваться над новичком.
- Потому придется тебе на потолке расписаться, фраер...
И ничего не успел понять Гриф, как его снова схватили, раскачали и мощно подбросили к потолку.
Спортсмен, чемпион Колумбийского университета по акробатике, Гриф сгруппировался, перевернулся в воздухе и приземлился на полусогнутые ноги. Тут же его ударили чем-то по шее, и он снова упал на влажный пол. И затих наконец.
На том его и бросили.
ЗОНА. ГРИФ ПО КЛИЧКЕ КОВБОЙ
Как оказалось, мне надо было сказать при предложении их главаря расписаться на потолке одну лишь фразу - "Подставь лесенку". И от меня бы отстали. Так все просто, но откуда ж я знал это... Позже я видел такие "прописки" и всегда предупреждал новичков, как вести себя и что говорить. Но нельзя было предугадать, что замыслят блатные.
Меня, почти без сознания, нашел на полу заглянувший в барак прапорщик. Мои мучители цинично ответили на это, что, мол, кислорода мало в бараке, и потому у янки пошла кровь из носа и ушей...
Так закончился первый мой день в русской колонии...
ЗОНА. ДОСТОЕВСКИЙ
Гриф вскоре стал опытным зэком, начал подлаживаться к законам Зоны и, надо сказать, быстро завоевал здесь доверие. К нему уже никто не цеплялся с вопросами и дурным любопытством - ну, американец да американец, что тут такого, такой же человек...
Мы писали с ним пространные письма прокурору, но у меня было впечатление, что они просто не доходили до того, и Львов держал его в Зоне из любопытства, да чтобы похвастаться перед кем. Ничем иным я объяснить странное нахождение в Зоне иностранного гражданина не могу.
Преступление у него было надуманное, рассыпалось в прах при первом же ознакомлении с сутью дела, и небоязнь Львова держать его здесь, видимо, шла из-за того, что более влиятельные силы были задействованы в изоляции или наказании Грифа, и местная администрация снимала с себя всякую за то ответственность.
А человек сидел, безвинный.
Одно могло утешать - не он один. Но ему от этого было не легче... Через день его уже бросили в изолятор за очередную драку.
Отлежавшись в углу после побоев, на следующий день он по совету завхоза обосновался на койке сидевшего в ШИЗО блатного.
Это вновь вызвало взрыв ярости у начинающего пахана Скопца. Яростно рвавшийся в авторитеты, этот злой, крепко сбитый, сильный маленький крутой, отягощенный массой комплексов, здесь, в Зоне, как бы нашел себя. Где надо и где не надо проявлял он свой бойцовский характер, лез во все драки, часто побеждал, будучи вертким и бесстрашным. Имел привычку купаться в снегу после бани даже в самый лютый мороз, гордился этим, как и своей вечно красной хитрой мордашкой с ушами-локаторами.
Так вот, Скопец посчитал, что новичок, без спроса занявший кровать вора, опять нарушил все законы барака, Зоны и всего мира, и вновь кинулся с табуреткой на янки. И самое страшное - не получил у паханов барака поддержки и был постыдно побит дюжим американцем при равнодушном одобрении присутствующих. Грифа кинули в изолятор, а Скопец затаил на "американо" лютую злость...
ИЗОЛЯТОР. КОВБОЙ
Дверь открылась с противным металлическим лязгом, и эти подонки втолкнули меня в камеру. Сняли наручники, плюнули в спину напоследок. Спасибо...
Я огляделся. В такой камере я был впервые.
Крохотное оконце с двумя рядами стекол, так что оно почти не пропускает света; здесь, видимо, всегда темно. И сыро - я пощупал скользкие стены камеры и чуть не заплакал от обиды - как тут находиться, это же, как говорят русские, "полный пыздец своему здоровью".
Так, а куда здесь садиться? Можно только стоять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174