Он ударил ее. По его понятиям, не больно. Ей и не было ни больно, ни обидно. Просто пошла носом кровь и стал зарастать опухолью левый глаз. Больше у него не хватило духу бить, а у нее - дожидаться. Рыдая, Наталья бросилась на изможденную прежними свиданиями кровать и забилась в истерике.
- Сука... - процедил Володька и понял, что после этих испытаний он станет настоящим убийцей и получит советскую вышку, если вовремя не возьмет себя в руки.
Единственное, что он сумел сделать мужественно и бесповоротно, - это уйти.
ЗОНА. НАТАЛЬЯ. УЖЕ ЛЕБЕДУШКИНА
Я знаю. Знаю. Он не простит.
НЕБО - ЗОНА. ВОРОН
А могло ли быть по-другому, ребята?
Не знаю. Скажу одно: кар!
ЗОНА. ДОСТОЕВСКИЙ
Пантелеймон брел в барак под сыпавшей с неба манной крупой, сам себя уже не жалея. Ежели нашел эту отраву Львов, думал старый человек, значит, то Богу угодно, и это еще одно наказание за жизнь мою неправедную, в которой наделал я столько грехов, что не замолить, не отпросить за них прощения за оставшийся на земле срок...
А были ли грехи?
Были, конечно, ой, сколько их было... Пьянка - грех главный русский, не пощадил и его. Служил Богу, в церкви был не послед-ним человеком, а вот стал прикладываться к бутылке, и понеслось, и понеслось. Ну, и поперли божьего человека от церкви, чтоб не порочил ее своими деяниями во славу зеленого змия.
Расстроился, растерялся Пантелеймон Лукич Поморник. Ему все же казалось, что замаливает он свою пагубную страсть другим деянием богоугодным - к тому времени он овладел искусством лечения людей молитвой.
Работы стало много, много стало и деньжат, отсюда и пошло у него такое послабление к рюмочке. Жена его нарадоваться не могла - несет и несет мужик деньги в дом. Знала бы она, сколько зарабатывал он на самом деле подпольными лечебными своими сеансами... Какие мог закатывать гудежи после работы, какие девочки у него, старого козла, появились...
Все это развращало, понятное дело. Ну, он ладно, слаб оказался на мирские соблазны, а его старая дура, почуяв деньги, наладилась его пилить - неси еще, давай, давай!.. А с мужиком так нельзя, не понимала этого жадная старуха... Стал он ее тогда бить, понемножку сначала, потом - всерьез, по губищам - за слова поганые. Она - сдачу ему.
До того додрались - милиция раз приехала. Старика - в каталажку. Стыд-то какой. А главное - веселые ребята-милиционеры постригли старого дуралея бороду его могучую и волосищи. Плакал, молил, нет, говорят, деда, таков закон, это, мол, общественное осуждение твоего поступка такое.
Вышел он через пятнадцать суток, бритый, злой как собака...
ЗОНА. ПОМОРНИК
Прихожу в дом, эта сидит, чай с вареньем пьет. Как меня лысого увидела, захохотала, старая дура. Вот это она зря сделала. Такое меня зло взяло...
- Карга ты облезлая, - говорю, - ты на меня щенков натравила, а теперь еще и смеешься...
Схватил ее за волосы, погреб открыл и туда ее спустил, только и загремела. Перекрестился - убилась, думаю.
- Агафья! - кричу. - Живая?
А она ругается оттуда. Значит, живая. Вот и сиди. Взял бутылочку с горя, попиваю. Она там орет.
- Посиди, - говорю. - Пока не поумнеешь.
Так и сидел, лысый, попивал - а куда таким идти? Открою иногда погреб как, говорю. А та уже прощения просит. Нет, говорю, моли Бога, а меня оставь...
Ну, похлебку варил, ей туда опускал, хлеб бросал. А так говорю:
- Давай на капустку там налегай, грибочки есть, малосолка.
Ела.
Пить, говорит, только с этого хочется. Давал ей пить, но на волю - ни шагу.
Потом вообще ее на черный хлеб с водой посадил, чего ж ее раскармливать, и так на кровать не вмещается...
Вот. Через неделю орать начала. Ори, ори, говорю, силы все из тебя уйдут, может, и сдохнешь. Не проходила у меня к ней ненависть, вот ведь как намучила за жизнь злая баба.
Пошел в магазин за чекушкой, а она это поняла, да как во все горло начала орать, соседи-то и услышали. Опять менты эти пришли, они меня и сцапали. Ее вытащили, дуру, она и на меня - и что лечу я тайно, и бью ее, и вот, под домашний арест посадил. Все вместе мне и пришили, сижу вот. Так одно обвинение и прозвучало - "за самовольный арест жены". Вроде как государство может твою жену сажать, а ты не имеешь права на свою кобылу...
Сел еще злой, дерганый. А тут посидел в следственном полгода, и будто блажь, туман какой-то сошел с меня. Ну, понятно, питья-то тут нет, оно мне и голову перестало затмевать. В общем, вспомнил я про Бога, от которого бесы меня водкой отвадили, и стал жизнь вести прежнюю - праведную, настроенную на покаяние.
И душа осветлилась, прояснились все вопросы жизненные. И дуру мою уже теперь жалею, и людей вокруг тоже жалею. А тюрьму воспринимаю как очищение, вовремя Богом мне даренное. Прости, Господи, и дай принять из рук твоих страдание, что душу мою излечит...
Господи, помилуй...
ЗОНА. ДОСТОЕВСКИЙ
Да, сейчас, в восемьдесят втором, многие из моих товарищей по несчастью уже не знают, что есть причастие и исповедь, - это итог полувековой деятельности воинствующего атеизма... Печально.
Революция - вздорная бабенка в шелковых трусах демократии и с деревенскими соплями под носом - разжижила, сплющила русскую культуру, оставив от нее безобразный блин, что наполнялся новым содержанием, замешенном на дешевом постном масле и нездоровых амбициях дорвавшихся до власти хамов.
Куда девались все эти зимние трости и демисезонные пальто, накрахмаленные манжеты и дорогие сигары, пюпитры для книг, чистые бульвары, слезливые меценаты? Ушли Тульчины и Трубецкие, пришли на смену им Пупкины и Сучкины. Тускло, обидно, жалко...
А потом и их растащило по дебрям чекистскими вихрями. Да чекистам самим не лучше, в затылок - и в общую яму, без имени, без номера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174