Вроде и хорошо, что тревога была ложной. Но после того, что пришлось пережить в эту ночь мне самой, моим соседям по дому и еще десяткам других людей, я чувствовала себя уничтоженной. Из меня же теперь сделают посмешище!
— Представляешь, как сейчас потешается надо мной все управление? — озвучил мою мысль Серый. — Говорят, Кедрову надоело ловить торговцев наркотой, и он решил сделать карьеру на террористах, Анциферов, начальник штаба, на меня просто смотреть не может. Кстати, за прошлые сутки это был четвертый сигнал. И тоже ложный, можешь себе представить?
Я слабо защищалась:
— А вам с Анциферовым стало бы легче, — если б все они подтвердились?
— Тут ты права, Татка. Возразить нечего.
Сергей кинул мне полотенце.
— Как бы там ни было, ты молодец. Проявила бдительность, и все такое прочее.
— Да пошел ты… Значит, там был обычный сахар?
— Чистый сахарок, старушка, — кивнул Кедров со смехом, игнорируя мой «посыл». — Могу сейчас напоить тебя с ним чаем: ребята из лаборатории по-свойски подбросили. Правда, если уж на то пошло, это я должен им магарыч ставить: шутка ли — шестьдесят мешков перетрясли с моей подачи! Вернее, с твоей, Татьяна Александровна.
— Хватит прикалываться, Серый, мне, и так тошно. А хачиков нашли? Тьфу, черт, — кавказцев этих?
— Ищем, Татка, ищем. Никуда они не денутся.
Так чаю выпьешь? Миша сейчас организует.
— А который час?
Взглянув на часы, я подскочила, словно подброшенная пружиной.
— Господи, работа! На рынок опоздала…
Я зажала себе рот, но было поздно: уже проговорилась Кедрову про Таню-весовщицу.
— Опомнилась к обеду! — фыркнул друг детства. — Не боись, старушка: твой шеф Тагиров предупрежден, что ты едва не стала жертвой террористического акта и нуждаешься в реабилитации.
— Сергей, ради бога: как ты узнал?!
Я была потрясена.
— Обижаешь, коллега. Фирма веников не вяжет.
Словом, можешь сегодня вовсе на работе не появляться. Эх, хотел бы я, чтоб кто-нибудь сказал мне то же самое…
Через полчаса, разбитая и подавленная, топая домой пешком («Волга» мне уже не была положена, поскольку я перестала быть важным свидетелем), я поминала недобрым тихим словом всех «лиц» независимо от их кавказской национальности. Не первый раз эти ребята портят мне жизнь! И наверное — не в последний. Чутье подсказывало.
Глава 2

А еще чутье подсказывало и другое: интеллигентный юмор Кедрова по поводу моей антитеррористической деятельности — «цветочки» по сравнению, с тем, что меня ждет впереди. И оно не ошиблось!
Он позвонил ближе к вечеру, разом выдернув меня из непрочных объятий тревожного сна: придя домой, я в растрепанных чувствах забыла отключить телефон. Этот милый говорок с едва различимым армянским акцентом я узнала бы не то что во сне — на том свете.
— Вай-вай-вай, ты в своем гнездышке, Таня-джан? А я думал, что тебя уже поставили на довольствие в «сером доме». Шутка ли — оказала неоценимую услугу Кедрову! Разумеется, его теперь повысят.
— Во всяком случае, наверняка раньше, чем тебя, чертов мент! — проскрипела я хриплым от злости басом. — Тебе точно не видать его «звездочек». Но сегодня можешь радоваться: большей пакости, чем твой звонок, я и ожидать не могла!
Гарик Хачатурович Папазян — давно уже не старший лейтенант, но все еще не майор — весело загоготал. Он даже не обратил внимания на использованный мною запрещенный прием, поскольку нынче все козыри были у него, а моя карта заранее бита. Впрочем, это понятие — не более чем образ: применительно к Гарику никаких запрещенных приемов быть не может. Разве что стенобитное орудие — да и то я не уверена.
По должности старший оперуполномоченный, а по факту — правая рука начальника уголовного розыска города и лучший сыскарь во всем управлении, Гарик Папазян представляет собой полную противоположность Кедрову Во всем абсолютно: начиная с внешности, в обоих случаях весьма характерной, и с манеры завязывать галстук. Хотя галстук — это тоже образ: Гарик, по-моему, вообще не знает, что это такое. И служат эти двое в издавна конкурирующих «фирмах», обе из которых не вяжут веников, что придает интриге дополнительную остроту.
И тем не менее есть у них много общего. Оба — настоящие профессионалы. Оба, что гораздо важнее, — очень порядочные ребята, хотя иной раз бывает трудно их в этом заподозрить. Оба — сильные натуры; хотя Сергей Палыч часто маскируется интеллигентностью, а Гарик — кокетством, но пусть это никого не обманывает. И оба они — мои друзья. Просто друзья, с которыми, как это ни странно для женщины моего склада, я никогда не состояла в «постельных» отношениях.
Вот только Гарик — в отличие от Сереги Кедрова — всегда был на волосок от того, чтоб переступить эту заветную для него черту! С первых минут нашего знакомства мне приходится почти непрерывно отпихивать от нее беднягу. Часто — используя самые запрещенные приемы в самом что ни на есть прямом смысле. И каждый раз, вооружившись своим южным темпераментом и опытом профессионального донжуана, Папазянчик с улыбкой бросается на штурм. Снова и снова. Такова уж его «кобелянская» натура!
И я соврала бы, если б сказала, что держать оборону мне ничего не стоит. О, этот тип умеет подбирать ключики к подобным «крепостям»! Честно скажу: случаются моменты, когда я готова очертя голову перепрыгнуть черточку, разделяющую нас с Гариком.
Кстати, мною же проведенную. Что мешает? Не знаю. Возможно, срабатывает инстинкт самосохранения: мне совсем не светит сгореть в огне испепеляющей страсти, которой у Гарика с лихвой хватит на двоих. А может, жалко нашей уникальной, единственной в своем роде дружбы.
1 2 3 4 5 6 7 8