– Смотри!
Вася открыл крышку и остолбенел, глядя на немыслимое богатство.
–Ого... А джефа нет?
– Поищи, – Предложила Заяц.
– Есть! – Воскликнул Вася. – Вот он!
Торчок потряс упаковкой ампул.
– Как знал, захватил с собой стрем-пакет. Сейчас сварю...
– 3 -
Пока молодые люди занимались изготовлением наркотика на запасной квартире Рыбака, Гнус проехал в больницу Кащенко. На кухне, где распределяли обед по отделениям, никто не обратил внимания на врача средних лет. Врач же вел себя немного странно. Найдя бачок с надписью “Наркол. отд. Жен.”, он помешал находящийся в нем суп и тихо ушел. Никто не заметил, что этот “врач” высыпал в горячую жидкость баночку какого-то порошка.
– 4 -
Всю ночь Елизавете Игнатьевне снились кошмары. Утром, проснувшись, она не могла ничего вспомнить. Тело ныло.
– Мне плохо... – Пожаловалась она сестре, ставившей градусники.
– Фамилия? – Спросила сестра.
– Дарофеева.
– Сейчас приду, сделаю укол. И утром ничего не есть. Будут брать анализы и гемосорбцию.
После этого слова Елизавета Игнатьевна окончательно проснулась.
Да! Она же в больнице!
Ее соседка громко храпела, не обращая внимания на манипуляции медсестры.
Все утро Елизавета Игнатьевна лежала, глядя в потолок. К ней регулярно заходили, просили пройти в разные кабинеты. В одном Дарофеевой взяли кровь из пальца, в другом – сделали кардиограмму, в третьем долго ковырялись в руке, пытаясь найти вену. Все эти пытки женщина стоически перенесла.
Потом соседка пошла на завтрак.
Памятуя о просьбе сестры, Елизавета Игнатьевна осталась на месте. Вернулись пациенты с завтрака, и ничего не происходило.
– Почитать не хочешь?
Дарофеева повернула голову. Ее соседка, привстав с кровати, протягивала ей газету.
– Свежая.
– Нет, спасибо.
И Елизавета Игнатьевна вновь стала разглядывать трещины в побелке.
– Тебя как зовут-то?
Девушке, очевидно, надоело молчание, и она всеми силами пыталась завязать разговор.
– Я – Катя.
– Елизавета Игнатьевна...
– Так официально? – Катя недоуменно покачала головой.
– Лиза.
– Вот это другое дело... Как сюда-то попала?
– Попала и все...
– Наркотики?
Дарофеева снова повернулась. На этот раз с удивлением:
– С чего вы взяли?
– Ну, я тут всякого насмотрелась! Видела, как вашего брата наркомана корежит...
– Я не наркоманка. – Твердо возразила Елизавета Игнатьевна.
– Ну-у-у... – Рассмеялась девушка. – Меня не обманешь. Все признаки на лицо и на лице. И ломки, и дороги на венах...
С трудом подавив гнев, Дарофеева резко сказала:
– Это было сделано насильно. И предупредите всех ваших подруг, чтобы ко мне с таким вопросом больше не подходили!
– Хорошо-хорошо... – Катя ошеломленно замахала руками. – Я ж не знала... Вы уж простите меня...
– Да. – Елизавете Игнатьевне показалось, что девушка после этого должна замолчать, но не тут то было.
– А я, вот, по собственной дури. – Кате отчаянно хотелось рассказать свою историю новому человеку и она уже не могла сдерживать этот порыв. – Я, понимаете, замуж вышла рано. Парень мой, Петя, и тогда был весь из себя видный. Только вся эта перестройка началась, границы открыли, ему и посоветовали съездить в Польшу.
Сначала Дарофеева без особого внимания слушала о поездках польских челночников, но потом, когда Петр стал директором фирмы, импортирующей продовольственные товары, втянулась.
Она даже стала задавать какие-то уточняющие вопросы.
– Банкеты каждый день. – Жаловалась Катя. – То с банкирами, то с фирмачами... Жуть. Каждый вечер напивалась как свинья. Друзья Пете говорили: ”Не спаивай жену. Любовницу заведи.” Но он не такой. Он меня любит. Он мне никогда не изменял. Так и пошло. Вечером напиваюсь. Утром похмеляюсь. Мрак.
– А если не пить?
– Не получается. Иногда такой стол закажут – одни водки да коньяки. Ни одной бутылочки “Колы”. А подруги этих деловых – водяру ведрами хлестать могут. Да и какие это подруги, так, проститутки на вечер. А Петю уважали за то, что он со мной ходил.
Если с женой – значит на него можно положиться.
– Да, если человек нравственный, он не обманет. – Вставила Дарофеева. – Вот мой муж – врач-экстрасенс.
– Неужели? А как фамилия?
– Дарофеев.
– Как же! Катя села на койке и развела руками:
– Высокий, такой, импозантный, с проседью. Уши у него еще такие… Мясистые… Я его много раз по телевизору видела. Вот мужчина, так мужчина!
– Да, Игорь такой. Но, что самое главное – честнее человека я не встречала.
Разговор прервался. В палату вошел Лев Семенович с несколькими женщинами в белых халатах. Он внимательно осмотрел Дарофееву, почмокал:
– Не кушали?
– Нет.
– Готовьтесь. Скоро приедет аппарат.
На этом обход закончился. Елизавета Игнатьевна окликнула соседку:
– Катя, о каком аппарате он говорил?
– Для очистки крови. Здоровая такая штука. В нее твоя кровь поступает, и чистится как-то. Там две трубочки. Одна из вены кровь забирает, по другой она возвращается.
– Кошмар...
– Это не больно. Мне тоже такую первые несколько дней ставили.
После этих слов дверь палаты широко раскрылась, и женщина в халате вкатила в нее тот самый прибор.
Как и говорила Катя, Дарофеевой ввели в вену иглу. По прозрачной трубочке в машину стала поступать кровь. От ее вида Елизавету Игнатьевну замутило. Сестра заметила, что пациентка побледнела:
– Не надо смотреть!..
Последовал еще один укол.
– Через час я приду. Ничего не трогать и, по возможности, не шевелиться.
Дарофеева почувствовала, как на места уколов прилепляют полоски пластыря. Послышались удаляющиеся шаги. Все стихло.
Елизавета Игнатьевна приоткрыла один глаз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109