Но в эти моменты Пономарь не имел времени задумываться об этических аспектах своего поведения, ему надо было спасать и себя и друзей.
Вот уже второй упал, сраженный биоэнергией Дарофеева, третий, четвертый. Ряды нападавших стремительно редели. Невдалеке яростно материл всех и все Николай Андреевич, не забывая при этом ломать челюсти и ребра. Но запрограммированные лезли как мухи на мед. И лишь полная потеря сознания могла остановить их продвижение вперед. Внезапно все кончилось. На ногах остались лишь здорово помятый Корень, да Пономарь. Мафиози улыбнулся окровавленным ртом, отпихнул ногой попавшееся на пути к целителю тело.
– Ну, Пономарь, – Невнятно прошамкал Репнев, выплюнул кровавый сгусток, и продолжил немного яснее, – Уделали мы их! А!
– Они же не виноваты... – Игорь Сергеевич переводил взгляд с одного лежащего на другого.
– Но это, блин, не повод дать себя мочкануть. – Возразил мафиози. – И вообще, паны дерутся – у холопов чубы трещат. Игорь Сергеевич быстро снял с себя боль от нескольких, дошедших до него ударов, осмотрел поверженных. Среди них было всего четыре убитых. Но, как показалось Игорю Сергеевичу, раньше их было несколько больше.
Вдруг он увидел того самого сержанта, который приказывал стоять и протягивать руки. Милиционер, обходя лежащие тела, приблизился к Репневу и Дарофееву.
– Они пистолет у меня забрали... – Пожаловался он непонятно кому. На лице сержанта уже симметрично проступали два фингала. – И друга вашего увели...
Только сейчас Пономарь понял, что Изотова нигде поблизости нет.
– 2 -
Первым порывом Николая Андреевича было бежать и спасать майора. Но куда бежать? Откуда спасать? Эти вопросы задал нетерпеливому мафиози Дарофеев и пыл того понемногу стал угасать.
– Но не бросим же мы его? – Корень хлюпнул раскровавленым носом.
– Нет, не бросим, – Заверил его Игорь Сергеевич, – Но я хочу сначала узнать где он, как охраняется, для чего он им нужен, в конце концов.
– Но сейчас...
– Сейчас, – Холодно сказал Пономарь, – Мы ему ничем помочь не можем. Я знаю пока одно – Изотов жив. А догнать его похитителей мы все равно не догоним... Тем более, куда ты в таком виде?
Корень посмотрел на себя. Плащ разорван в нескольких местах, от правого рукава остались обрывки, все заляпано кровью, своей и чужой. На тыльной стороне ладони, которой Репнев утирал рот, шелушилась подсыхающая кровавая пленка.
– Да, наверное ты прав... – Николай Андреевич теперь как в зеркало, разглядывал свое отражение в обломках стеклянной таблички кладбища, – И разукрасили меня изрядно...
– Ну, это поправимо... – Невесело ухмыльнулся целитель, – Главное – жив...
Умыться Репневу так нигде и не удалось и он с Дарофеевым, сидя в автобусе, едущем обратно, ловил на себе удивленные взгляды пассажиров. До квартиры они добрались без приключений.
Там Пономарь в первую очередь занялся собой. Он предупредил мафиози, чтобы ближайшие четверть часа тот его не беспокоил и ушел в глубокую медитацию.
Дарофеев не понимал тех своих коллег-экстрасенсов, которые заявляли что не могут лечить сами себя. Ведь что может быть проще, если ты действительно можешь управлять собственной биоэнергией, как не самолечение. Ведь свой организм ближе и понятнее, чем организм пациента, которого видишь в первый раз в жизни.
Хотя Игорь Сергеевич уже купировал боль, пораженные места сильно отличались по повышенному энергетическому фону, и локализовать их не составляло труда. Пономарь обнаружил на себе несколько ушибов, ссадину на ребрах и отек левого уха. Кости оказались целы и на привычных местах. В общем, можно было считать, что из драки Дарофеев вышел практически без ущерба для здоровья.
Процесс самоисцеления занял даже меньше времени, чем рассчитывал целитель. Ему пришлось лишь нормализовать крове– и лимфообращение в ухе, сгладить энергетический фон в области ребер, откорректировать работу тромбоцитов в области ссадины и слегка понизить активность надпочечников, которые до сих пор вырабатывали избыток адреналина.
После того, как Пономарь почувствовал, что уже может и имеет право заниматься другими, он позвал Корня, который все это время провел в ванной. Николай Андреевич предстал перед Дарофеевым свежеумытым, но кроме расквашенного носа у мафиози оказалось еще и рассечена бровь.
В этом случае процесс лечения занял гораздо больше времени. Игорю Сергеевичу пришлось восстанавливать слизистую оболочку ротовой полости, укреплять несколько зубов, снимать отеки брови и носа, быстро соединять края ран, нормализовывать вообще почти всю работу репневского организма. Оказалось, что у того, кроме побоев, еще целая куча болячек, начиная от остеохондроза, и кончая язвой желудка. Сейчас целителю нельзя было мешкать и он работал в полную силу.
Во время сеанса Николай Андреевич стонал, ерзал по кровати, на которую его положил Дарофеев. Когда же все кончилось, и мафиози открыл глаза, его изумлению не было предела:
– Да ты настоящий колдун! – Мафиози вскочил на ноги и запрыгал по комнатушке, – Я себя чувствую так, словно лет двадцать сбросил!
Он высоко подскочил, выбросив вперед ногу, продемонстрировав какой-то каратистский удар:
– А я-то еще в тебе сомневался!.. – Признался вдруг Корень. – Блин! Ничего не болит! Как новенький!
Восторгам Репнева, казалось, не будет конца, но Игорь Сергеевич прорвал излияние радостных эмоций:
– А сейчас я буду искать Сергея... – Тихо проговорил целитель и мафиози немедленно утих:
– Все. Я испарился...
– Ты мне не помешаешь. – Сказал Дарофеев, видя, что Николай Андреевич собрался уходить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112