Кришнамурти: От времени, конечно, и от всего прочего. И мы спрашиваем, может ли этот ум быть свободным от времени, иметь озарение, которое есть полная разумность, и которое может тогда проявляться в мысли? Такая мысль полностью разумна, не основана на памяти. Согласны? Бом: Да. Кришнамурти: И вот, как мне, как «X» и «Y» быть свободным от времени? Понимаю, я нуждаюсь во времени, чтобы дойти отсюда туда, выучить урок, усвоить технические приемы и т.д. Это совершенно понятно, и я не говорю об этом времени. Я имею в виду время как становление. Бом: Как бытие. Кришнамурти: Безусловно. Становление есть бытие. Я двигаюсь от бытия к становлению. Бом: Быть чем-то в самом себе. Быть лучше, быть счастливее. Кришнамурти: Да, все это значит — больше. Так вот, могу ли я, может ли мой мозг исследовать и выяснить, существует ли первооснова, может ли мой ум быть полностью свободным от времени? Мы различаем время: есть время необходимое и время, которое не является необходимым. И спрашивается, не может ли мой мозг, функционирующий всегда во времени, мыслящий во времени, действовать иначе? Другими словами, может ли мысль прийти к концу? Вы, наверно, согласились бы с этим? Бом: Да, но не можете ли вы это пояснить? Как мы видим, первый вопрос — возможно ли, чтобы мозг не был подавлен функцией мысли? Кришнамурти: Да, которая есть время. Бом: И тогда, если, как вы говорите, мысль придет к концу... Кришнамурти: Нет! Может ли время как мысль остановиться? Бом: Психологическое время останавливается. Кришнамурти: Да, я говорю о психологическом времени. Бом: Но мы все же хотим иметь разумную мысль. Кришнамурти: Конечно, понятно. Это мы сказали. Бом: Мы имеем в виду мысль сознательного опыта. Собеседник: Становления и бытия... Кришнамурти: И сохранения в памяти того, что вы знаете, сохранения прошлого как знания. О, конечно, это возможно. Бом: Вы действительно имеете в виду память об опыте? Кришнамурти: Память об опыте, обидах, привязанностях, обо всем этом. И может ли она прийти к концу? Конечно, может. Дело вот в чем. Она может прийти к концу, когда само восприятие спросит: Что это такое? Что такое обида? Что такое психологический ущерб? Восприятие обиды есть ее прекращение, не откладывание, которое есть время. В самом прекращении ее есть прекращение времени. Думаю, это ясно. У «X» есть обида, душевная рана с самого детства. И слушая, беседуя, обсуждая, он осознает, что продлевание этой обиды есть время. А чтобы открыть первооснову, время должно прекратиться. Поэтому он спрашивает: «Может ли моя обида прекратиться сразу же, мгновенно?» Бом: Я думаю, тут существует какая-то последовательность. Вы говорите, ему стало понятно, что обида есть время, но мгновенное переживание этого происходит само по себе. Кришнамурти: Понятно. Мы можем это рассмотреть. Бом: Это просто нечто такое, что происходит само по себе. Кришнамурти: А это означает, что я создал образ самого себя и образ обиды вне меня. Бом: Что вы имеете в виду? Кришнамурти: Несомненно, в становлении, которое есть время, я создал образ самого себя. Бом: Итак, мысль создала этот образ. Кришнамурти: Мысль создала этот образ, исходя из опыта, воспитания, обусловленности, создала как нечто отдельное от меня. Но в действительности этот образ есть «я», хотя мы и мыслим его отдельно — образ и я, — что является неразумным. Итак, осознавая, что этот образ есть «я», я становлюсь в какой-то степени разумным. Бом: Думаю, это не будет понято, ибо когда я обижен, я ощущаю образ себя. Кришнамурти: Образ и есть вы. Бом: Видите ли, человек, который обижен, чувствует это именно так. Кришнамурти: Согласен. В тот момент, когда вы реагируете, вы себя отделяете. Бом: В этом проблема. Первое ощущение, собственно, таково, что этот образ, являющийся моим «я», понес обиду, и в следующий момент я чувствую, что отделяюсь от образа, чтобы на него воздействовать... Кришнамурти: ...что неразумно. Бом: ...потому что некорректно. Кришнамурти: Верно. Бом: И это включает время, так как я говорю, что мое действие потребует времени. Кришнамурти: Совершенно верно. Итак, увидев это, я становлюсь разумным и действую. Действие должно быть мгновенным, свободным от времени. Бом: Давайте это рассмотрим. Вначале была причинена обида. Возник образ и в первый момент я его не отделяю. Я чувствую себя тождественным с ним. Кришнамурти: Я есть то. Бом: Я есть то. Но в следующий момент я уже отстраняюсь и говорю, что должно быть «я», которое может что-то сделать. Кришнамурти: Да, которое может отреагировать. Бом: А это требует времени. Кришнамурти: Это есть время. Бом: Это есть время, но я пока еще думаю, что это требует времени. Теперь я не должен торопиться. Если я не уделю этому времени, то обида не сможет существовать. Кришнамурти: Верно. Бом: Но из самого переживания отнюдь не следует, что это именно так. Кришнамурти: Сначала давайте, не торопясь, его рассмотрим. Я обижен. И это — факт. Затем я отстраняюсь — происходит разделение — и я говорю, что хочу что-то с этим сделать. Бом: «Я», которое что-то сделает, является уже отдельным. Кришнамурти: Отдельным, конечно. Бом: И оно думает, что должно что-то сделать. Кришнамурти: «Я» есть нечто отдельное, потому что оно есть становление. Бом: Свое обособленное положение оно проецирует в будущее. Кришнамурти: Да. Я обижен. Существует обособление, разделение. «Я», которое всегда занято становлением, говорит: «Я должен это контролировать. Я должен это уничтожить. Я должен на это воздействовать», или: «Я буду мстить, я буду вредить». Таким образом, это движение обособления есть время. Бом: Мы можем теперь это видеть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125