Ямы. Место, в которое посетители обычно не заглядывают. Хотя, кто знает? Там, в большом мире, любители шляться по кладбищам встречаются не так редко, как всем кажется.
Не удержавшись, я все-таки подошел к одной и заглянул в нее. Яма как яма, большая, квадратная, наполовину наполненная полужидкими, серого цвета комками.
Конечно, большинство этих комков когда-то были обыкновенными неодушевленными программами, ничего особенного из себя не представляющими, однако наверняка свой последний приют здесь нашли и немало бродячих. Тех самых, к которым отныне принадлежу и я.
Машинально поежившись, я подумал, что мои преследователи в принципе могут и не особенно усердствовать. Им всего-навсего нужно установить контроль над всеми выходами из кибера, сделать так, чтобы я не смог из него ускользнуть.
Если им это удастся, то, вполне возможно, больше ничего и не потребуется. Я погибну сам, без чьей-либо помощи, попаду в яму, может быть, именно в эту самую.
Один из комков зашевелился, издал стонущий звук и вновь затих.
Я содрогнулся.
Вот оно, то самое… Полужизнь – полусмерть.
Интересно, что чувствуют попавшие в эту яму бродячие программы? Осознают ли они, что постепенно, неотвратимо умирают? Ощущают ли они при этом боль? И как, как это происходит? Медленно угасание, полусмерть – полусон, или долгая, мучительная агония? А может быть, эта яма является для них всего лишь последней точкой в длинной полосе страданий?
Прежде чем попасть в нее, они наверняка прошли через невзгоды и лишения, в полной мере испытали отчаянье, узнали, каково ощущать собственный распад, неотвратимый, как визит рэкетиров к владельцу только что открытого шикарного магазина.
Я хмыкнул.
Распад, а вслед за ним гибель – эквивалент смерти в мире киберов. Того, кто не способен зарабатывать инфобабки, здесь ожидает только это. Распад, а вслед за ним яма.
Я припомнил объяснения одного знакомого кукарачи. То самое, про отрицательное информационное поле. Возникло оно из-за поступающей ежесекундно в кибер информации.
Информация и еще раз информация. Море разливанное информации. Именно благодаря ей и существует кибер, а также те, кто в нем живет. Это кровь кибера, это его воздух, это самая его основа. Она везде, без нее не происходит ничего.
И конечно, часть информации теряется, выходит из-под контроля. В результате образуется отрицательное информационное поле. От него невозможно избавиться, и оно, наподобие кислоты, разъедает любые попавшие в кибер программы.
Не сразу. Постепенно. Очень медленно. Но неотвратимо. Для информации, проходящей через киберы и идущей дальше, в банки данных, поле не страшно, поскольку не успевает причинить им вред. Но вот для тех, кто находится в каком-то кибере постоянно, она опасна.
Если любой постоянный житель кибера не будет время от времени вводить в себя восстанавливающие программы, он погибнет. А восстанавливающие программы в обязательном порядке являются одной из составляющих еды и питья. Другими словами, если постоянный обитатель кибера не будет есть и пить – его песенка спета.
Он отбросит копыта от голода, точно так же как это случается там, в большом мире.
Единственное отличие состоит в том, что погибающий от голода здесь, в кибере, не будет худеть или пухнуть, падать в голодные обмороки или уноситься в страну галлюцинаций. Медленно, день за днем, час за часом, он будет распадаться. Сначала это коснется цвета, потом очертаний тела, потом наступит черед мышления, памяти, восприятия информации.
Если процесс заходит слишком далеко, остановить его невозможно. Программа теряет всякую форму, возможность воспринимать информацию, а стало быть, и питаться. Мусорщики стирать такие программы не решаются. Кто знает, во что она переродилась? Начнешь стирать, а там, глядишь, можешь и сам поплатиться. Самое простое и разумное решение – это кинуть погибающую программу вот в такую яму, чтобы она не мозолила глаза посетителям. Рано или поздно распад завершится окончательно. Или не завершится. Кто знает, может быть, рано или поздно из какой-нибудь ямы наподобие этой вылезет такой монстр…
Кстати, о монстрах. Не пора ли мне перестать терять попусту время? Пока меня не нашли наемники, которых похитители моего тела отправили докончить свое преступное дело, не настало ли время, в свою очередь, попытаться что-нибудь сделать?
Я наконец-то сумел оторвать глаза от ямы и быстро огляделся. Ну да, в Багдаде все спокойно. Пока спокойно.
Вытащив из кармана пачку сигарет, я закурил одну и поспешно зашагал прочь от ямы.
Мертвым – мертвое, живым – живое. Я пока еще существую, и тому, кто попытается отправить меня в небытие, придется здорово потрудиться. Уж я постараюсь, чтобы награда за мою голову досталась максимально тяжело. Или совсем не досталась.
А пока надо попасть к воротам, через которые я вошел в кибер. Причем сделать это надо предельно осторожно, так, чтобы не нарваться на преследователей. Там, в большом мире, если мне, конечно, удастся в него вернуться, найдется пара-тройка друзей, способных мне помочь.
А что случится, если мне это не удастся? Может ли кто-нибудь из моих друзей догадаться, что я попал в беду, и отправиться на поиски моей скромной особы, да не куда-нибудь, а именно сюда, в кибер? Другими словами – могу ли я получить помощь от друзей, снаружи, из большого мира?
Я прикинул так и эдак и пришел к выводу, что надеяться на это нечего. Нет, кончено, дело совсем не в друзьях. Тот же Лукиан на это вполне способен. А также Доктор. Наверняка, он уже обеспокоился, куда это я запропал.
Беда в том, что в кибере они искать меня не будут.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14