Там этих ящиков было завались. Выбрал себе Шарик самый большой ящик - из-под телевизора - и говорит:
- Чего там долго думать - это готовая будка моя.
Взвалил он ящик на плечи и домой побежал. Бежал, бежал, бежал, бежал, устал.
"Нет, - думает, - если я ещё полкилометра пробегу, меня удар хватит. Меня прямо в этом ящике и закопают. Надо передохнуть".
Влез он в этот самый ящик, свернулся квадратиком и заснул. Благо на дворе давно уже ночь была.
Глава четвёртая
НАЦЕЛИВАНИЕ
Утром раньше всех Иванов-оглы и Печкин проснулись. Они наскоро выпили по стакану чая и в дом к дяде Фёдору собрались. Идут они, на жёлто-красные осенние перспективы посматривают.
Иванов-оглы-Писемский удивляется:
- Странные у вас пейзажи здесь какие-то: берёзки, солнцем подсвеченные, пеньки чёрные, речка вон, вся перекрученная, блестит и ни одного танка, никакой колючей проволоки. Непривычно как-то для военного глаза.
- Это вам, военным, непривычно без колючей проволоки, а нам, гражданским, это очень нравится, - отвечал мудрый Печкин. - Ну её на фиг эту проволоку.
- А грибы-то у вас есть? - спрашивает Иванов-оглы.
- А как же, - отвечает Печкин. - Мы можем по дороге в берёзовую рощу забежать, там всегда подосиновики растут.
- Это неправильно, - говорит Иванов-оглы, - непорядок. В берёзовой роще должны подберёзовики расти.
- Очень может быть, - согласился Печкин. - Только в нашем Простоквашине отродясь порядка не было.
Подходят они к роще, видят - ящик с гуманитарной помощью стоит.
- Выронили, - говорит Печкин. - Вчера целый день гуманитарную помощь возили. Один ящик и потеряли. Интересно, что в нём? Надо открыть.
Шарик проснулся и всё слышит. Его ящик с запахом закрывался, он конец запаха зубами прихватил, не даёт ящик открывать. Почтальон Печкин руку с трудом в трещину просунул и говорит:
- Что-то меховое там, наверное, шапки гуманитарные.
Иванов-оглы тоже руку просунул и как раз по зубам Шарику пришёлся.
- Нет, - говорит, - там гуманитарные гвозди. Или гуманитарные вилки.
Решили они ящик до дома донести.
"А что, пускай несут", - согласился про себя Шарик.
Они пошли вдоль речки. Печкин с ящиком, а Иванов-оглы просто так. Печкин никак не хотел с ящиком расставаться. Надо, чтобы все понимали, что это его ящик. Он прошёл немного, устал и говорит:
- Надо мне сесть на ящик, посидеть.
Шарик из ящика как закричит:
- Да ты что, совсем?! С приветом?!
Печкин испугался даже.
- Ой, - кричит, - радио заговорило!.. Гуманитарное.
Шарик спохватился и начал сообщать новости дикторским голосом:
- Вчера вечером ровно в шесть часов с приветом к избирателям обратился депутат Селёдкин.
Печкин удивился страшно и спорит:
- Нет у нас такого депутата!!
Шарик в ответ:
- А я и не про вас говорю! - И дальше шпарит: - Продолжаем последние известия. Новости с полей. На полях ничего нового. Всё уже убрали: и картошку, и кукурузу, и свёклу, и помидоры, и арбузы, и... бананы, и... студентов.
Больше он ничего придумать не мог, никаких последних известий. А Печкин и Иванов ждут. Делать нечего, Шарик как забормочет:
- За последнее время участились случаи... Участились случаи... Участились случаи...
А какие участились, он придумать не успел. Иванов-оглы говорит:
- Заело! Надо стукнуть как следует!
"Тебя самого надо стукнуть как следует!" - думает радио-Шарик.
- Участились случаи... нападения почтальонов на собак.
Печкин даже вздрогнул:
- Чего-чего? А ну-ка, повторите. Какие случаи участились?
Шарик так неуверенно повторяет:
- Случаи нападения почтальонов на собак.
- Да нет! - кричит Печкин. - Вы всё путаете! Это собаки на почтальонов нападают! У меня вон все штаны грызаные. Это какое-то противное радио. Его надо в речку выбросить.
- Да вы не нервничайте, - замечает Иванов-оглы. - Придём домой и разберёмся, какое это радио. И почему оно так странно агитирует. Идти два шага осталось.
Они дальше Шарика понесли. А Шарик им стал погоду на завтра говорить:
- Ожидаются заморозки, переходящие в наводнение. Ожидается землетрясение, переходящее в солнечное затмение. Местами снег, местами град, местами кислый виноград.
У них так глаза и вылупились.
Шарику уже трудно было остановиться:
- Передаём программу на завтра. Завтра будет такая программа закачаетесь.
- Почему? - удивился Печкин.
Шарик и сам не знал почему. Он и ляпнул:
- Музыку будем для хромых передавать!
В это время кот Матроскин уже проснулся и завтрак готовил. Он варил кашу на молоке, целое ведро, а сам думал: "День-два я ещё выдержу. Ну три. А на неделю меня уже не хватит. При таком количестве народа целую столовую надо содержать".
Он наскоро накрыл на стол, поставил творог, простоквашу, хлеб из магазина и с трудом горячее ведро на стол принёс.
На вкусный запах стал народ подтягиваться. Скоро папа с мамой пришли, дядя Фёдор и тётя Тамара Семёновна. Только Шарика не было и Печкина с Ивановым-оглы.
Тётя Тамара говорит:
- Нельзя без них завтрак начинать.
Дядя Фёдор спрашивает:
- Почему?
- У нас в армии так принято было. Мы всем полком за еду садились.
Матроскин говорит:
- А если они с Шариком на охоту пошли, на утреннюю зорьку. И вернутся только к вечеру?
- Такие события заранее планировать надо, - говорит тётя Тамара. - Я думаю, что с этого дня мы все будем жить по плану.
Тут как раз Печкин и Иванов пришли с "гуманитарным радио". Они это радио ещё по дороге из ящика вытряхнули - такого он им наговорил. Они тоже за стол сели, стали кашу есть и тётю Тамару слушать.
- Подъём у нас будет в семь, - говорила тётя Тамара. - Это поздновато, но для зимнего времени хорошо. После этого бег босиком по снегу полкилометра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20