— Нет, по-моему, я ни разу в жизни не ощущала одиночества. Даже когда я одна, со мной всегда мои мечты, фантазии. Мне даже нравится иногда побыть одной — чтобы обо всем хорошенько подумать, словно бы попробовать свои мысли на вкус. Но дружбу я тоже очень ценю и радуюсь общению с близкими мне по духу людьми. Пожалуйста, приходите ко мне, и почаще. Мне кажется, что когда мы познакомимся поближе, я вам понравлюсь.
— Не знаю только, понравлюсь ли я вам, — серьезно ответила Лесли. Она вовсе не напрашивалась на комплимент. В глубине ее глаз темнела грусть.
— Обязательно понравитесь, — заверила ее Энн. — И пожалуйста, не думайте, что раз я способна танцевать на морском берегу, то уж совсем без царя в голове. Со временем я надеюсь научиться вести себя с должным достоинством. Видите ли, я совсем недавно замужем и все еще чувствую себя девушкой, иногда даже ребенком.
— А я замужем уже двенадцать лет, — сказала Лесли. Энн была ошеломлена.
— Да как же так, мне кажется, что вы моложе меня! — воскликнула она. — Вы что же, вышли замуж совсем ребенком?
— Мне было шестнадцать лет, — ответила Лесли, вставая и подбирая с камня шляпку и жакет. — А сейчас двадцать восемь. Однако мне пора домой.
— Мне тоже. Джильберт, наверно, уже приехал. Я очень рада, что мы обе пришли сегодня на этот берег и наконец познакомились.
На это Лесли ничего не ответила, и Энн почувствовала, что ее искреннее предложение дружбы было воспринято с холодком. Две молодые женщины молча взобрались на высокий берег и пошли через пастбище, поросшее выцветшей травой, которая переливалась в лунном свете, точно бархатный ковер. Когда они дошли до дороги, Лесли указала рукой в сторону своего дома:
— Мне туда, миссис Блайт. Может быть, как-нибудь зайдете к нам?
Энн показалось, что это приглашение было сделано неохотно, лишь для того, чтобы от нее отделаться.
— Я приду, если вам этого действительно хочется, — сухо ответила она.
— Очень хочется, очень! — воскликнула Лесли с жаром, который на секунду пробился сквозь напускную сдержанность.
— Тогда я приду. Доброй ночи… Лесли.
— Доброй ночи, миссис Блайт.
Энн задумчиво пошла домой и, едва открыв дверь, принялась рассказывать Джильберту об этой странной встрече.
— Значит, миссис Лесли Мор не принадлежит к породе людей, которые знали Иосифа? — с улыбкой спросил он.
— Пожалуй, нет. И все же… мне кажется, что когда-то она была с ними, но потом отдалилась, ушла в себя, — задумчиво проговорила Энн. — Во всяком случае, она совсем не похожа на обычных домохозяек. С ней не заведешь разговор о яйцах и масле. А я-то воображала, что это вторая миссис Линд! Ты когда-нибудь видел Дика Мора, Джильберт?
— Нет. Я видел фермеров, работавших в поле, но не знаю, который из них Дик Мор.
— Лесли не сказала о нем ни единого слова. Но по всему видно, что она несчастна.
— Видимо, она слишком рано вышла замуж, а потом поняла, что сделала ошибку. Это часто случается, Энн. Женщина с сильным характером постаралась бы как-то наладить отношения с мужем. А миссис Мор, видимо, ожесточилась на всех и вся.
— Давай подождем ее судить, пока не узнаем получше, — попросила Энн. — Мне почему-то не кажется, что ее судьба так уж банальна. Вот познакомишься с ней и увидишь, какое в ней скрыто очарование. И я говорю не только о ее красоте. Но она почему-то никого не допускает в свой внутренний мир и вместе с тем не дает расцвести заложенным в ней дарованиям. Ну вот, я все это время пыталась сформулировать свое отношение к Лесли, и наконец-то мне это удалось. Надо расспросить о ней мисс Корнелию.
Глава одиннадцатая
ИСТОРИЯ ЛЕСЛИ МОР
— Ну вот, восьмой ребеночек благополучно родился, — рассказывала мисс Корнелия, сидя в кресле-качалке перед камином. — И опять девочка. Фред просто на стенку лез — дескать, он хотел мальчика. А на самом-то деле он не хотел ни девочки, ни мальчика. Если бы родился мальчик, он стал бы кричать, что хотел девочку. У них и так уже есть четыре девочки и три мальчика, так что, на мой взгляд, разницы никакой. Одно слово — мужчина. И такой миленький ребеночек, особенно в том платьице. Черные глазки и очаровательные крошечные ручки.
— Надо сходить посмотреть на нее, — сказала Энн. — Я обожаю маленьких детей.
И улыбнулась при мысли, что у нее теперь есть особая причина любить маленьких детей.
— Конечно, детишки — это прелесть, — признала мисс Корнелия. — Но у некоторых их чересчур уж много. У моей бедной кузины Флоры одиннадцать. Это же не жизнь, а сплошная каторга. А муж три года назад покончил с собой. Одно слово — мужчина!
Энн оторопела.
— А с чего это он?
— Повздорил из-за чего-то с женой и прыгнул в колодец. Туда ему и дорога. Вот уж был деспот — Флоре от него житья не было. Жаль только, что испортил колодец. Пришлось копать новый, стоило это дорого, а вода гораздо хуже. Уж если ему приспичило топиться, в гавани места мало, что ли? Не выношу таких мужчин. У нас на моей памяти было всего два самоубийства. Второй был Фрэнк Уэст — отец Лесли Мор. Да, кстати, а Лесли к вам не приходила познакомиться?
— Нет, но мы на днях встретились с ней на берегу и вроде бы познакомились, — ответила Энн, навострив уши.
Мисс Корнелия кивнула.
— Я очень рада. Надеюсь, вы с ней подружитесь, милая. Что вы о ней думаете?
— Я думаю, что она необыкновенно красива.
— Это само собой. По красоте у нас с ней никто сравниться не может. А вы видели ее волосы? Если их распустить, они достают до пят. Но я хотела спросить про другое: как она вам понравилась?
— Мне кажется, что я могла бы ее полюбить, если бы она мне это позволила, — медленно проговорила Энн.
— А она не позволила, вроде как оттолкнула, держала вас на расстоянии, да?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64