На бумаге была неразборчивая подпись. Но я
приложил все усердие, я поднес папку прямо к глазам, и тут...
мне порезала шею эта железяка в скоросшивателе. Понимаете? Я не
только приложил усердие, я принял муки для блага дела! Меня
привезли сюда... и-и-и пожалуйста! Я ощутил блаженство! Мне
захотелось петь, плясать! Мне захотелось расправить крылья и
выпорхнуть в окошко! Ох, как кружится голова! Доктор, я просто
уверен, что это оно - моральное удовлетворение! Наконец-то,
наконец-то мои труды вознаграждены! Свершилось, наконец
свершилось! И это потому, что я сегодня приложил больше усердия
чем обычно!
ВИТЕК: Ну а подпись-то Вы все-таки разобрали или нет?
ЧЕБУРАШКИН: А зачем? Главное приложить усердие! И все! И
будет моральное удовлетворение! Ой да, доктор, скажите, вот Вы
трудолюбивый человек, Вы наверное много раз испытывали моральное
удовлетворение? Вот скажите, у Вас это тоже так же происходит:
на душе легко, весело, а по всему телу тепло-о-о, и голова
кружится, а? Бывает у Вас так?
ДОКТОР: М-да, в общем-то, иногда...
ВИТЕК: Это бывает у него два раза в месяц: после получки и
после аванса. А однажды моральное удовлетворение случилось с
ним, когда он делал операцию. Так он потом...
ДОКТОР ПОДБЕГАЕТ К ВИТЬКУ, ХВАТАЕТ ЕГО ЗА ЛОКОТЬ И ОТВОДИТ
В СТОРОНУ.
ДОКТОР (СЕРДИТЫМ ШЕПОТОМ): Мы же, кажется, договорились,
что ты будешь молчать об этой истории.
ВИТЕК: При одном условии, доктор, при одном условии. Я буду
молчать об истории с Вашей зарплатой, если вы приложите все
усилия, чтобы не выплыла на свет моя история с переливанием
крови. Посмотрите на Чебурашкина - он хмелеет все больше и
больше с каждой минутой! Его нужно немедленно отправить домой,
уговорить его лечь спать. Прикажите ему, доктор! Вы, кажется,
пользуетесь у него авторитетом, ведь он принял вас за героя
труда и честного человека. Кстати, это еще одно подтверждение
тому, что он в доску пьян. Итак, доктор, быстрее! Прикажите ему
спать, и я не вымолвлю больше ни слова!
ДОКТОР: Да, да, конечно... (ПОДБЕГАЕТ К ЧЕБУРАШКИНУ) Я бы с
удовольствием послушал Вас еще немного, но Ваше состояние
здоровья требует, чтобы Вы немедленно отправились домой и легли
спать. Я говорю Вам это как врач.
ЧЕБУРАШКИН (ОСОВЕЛО): Чиво-о-о?
ВИТЕК: Вам надо домой, баиньки. Понимаете?
ДОКТОР: Спать, спать...
ЧЕБУРАШКИН: Вздор! Я не хочу спать, я не должен спать, я не
смею спать! Как я могу спать, когда страна не спит?! Страна
зовет к новым трудовым свершениям!
Шумят тракторы на полях!
Колосится жнивье и картошка!
Космические корабли бороздят!
Дымятся мартеновские трубы!
Огненная река расплавленного металла вливается в закрома
Родины!
Я хочу грудью встать в едином строю на трудовую вахту!
Пустите меня, я должен ехать на работу!
ПОДПЕВАЛОВ: Костик, но ведь рабочий день уже кончился!
ЧЕБУРАШКИН: Пустяки, устроим субботник!
ПОДПЕВАЛОВ: Но ведь сегодня понедельник!
ЧЕБУРАШКИН: Субботник, понедельник - какая разница! Устроим
понедельник!
ДОКТОР: Я запрещаю Вам! Я как врач запрещаю Вам! Вы еще не
оправились после тяжелой травмы!
ЧЕБУРАШКИН: Ничего, я - превознемогая! Опять же, если
превознемогу, больше морального удовлетворения будет! Ну,
доктор, показывайте где здесь у Вас понедельник совершить? Ой,
доктор, у меня ведь идея была! Я когда сюда шел, я видел у Вас в
конце коридора великолепно написанный портрет пьяницы висел.
Давайте перетащим эту картину сюда, и вокруг лозунгов понавешаем
антиалкогольных. И будет у нас отличный антиалкогольный уголок.
Я ведь, доктор, противник алкоголя, потому, что только трезвый
человек способен трудиться так, чтобы получать моральное
удовлетворение! Я даже в нашу учрежденческую газету стихи писал
антиалкогольные! Хотите я Вам свои стихи почитаю?
ДОКТОР: Как-нибудь в другой раз...
ЧЕБУРАШКИН: Нет уж, Вы послушайте, у меня сейчас
вдохновение!
ЧЕБУРАШКИН СТАНОВИТСЯ В СООТВЕТСТВУЮЩУЮ ПОЗУ, ПОДРАЖАЯ
ПОЭТАМ, КОТОРЫЕ ЧИТАЮТ СТИХИ С ЭСТРАДЫ.
ЧЕБУРАШКИН (ВЕСОМЫМ ГОЛОСОМ):
Приложился вечером к бутылке -
Утром будет боль в затылке!
(ЗАМОЛКАЕТ)
ВИТЕК: И это все?
ЧЕБУРАШКИН: Нет, почему же, есть еще! Пожалуйста:
Тому, кто любит водки нализаться,
Место не среди нас, а в канализации!
ВИТЕК: Потрясающие перлы!
ЧЕБУРАШКИН: Правда!?
ВИТЕК: Конечно! Меня еще и сейчас от них трясет! Кстати, о
какой это картине Вы только что говорили?
ЧЕБУРАШКИН: Портрет пьяницы. Отвратительная рожа: вся
перекошенная, нос красный, глаза мутные, и гадко так улыбается.
Великолепная картина!
ВИТЕК: Это та, что на втором этаже, в том конце коридора?
ЧЕБУРАШКИН: Да-а-а...
ВИТЕК: Метр в высоту, сорок сантиметров в ширину?
ЧЕБУРАШКИН: П-приблизительно...
ВИТЕК: Рамка светлая, орехового дерева?
ЧЕБУРАШКИН: Угу..
ВИТЕК: Рядом еще фикус стоит?
ЧЕБУРАШКИН: Ну точно!
ВИТЕК: Дорогой мой, это не картина.
ЧЕБУРАШКИН: А что же это?
ВИТЕК: Это - зеркало.
НЕМАЯ СЦЕНА.
ЗАНАВЕС.
* * *


СЦЕНА ВТОРАЯ
20 ДНЕЙ СПУСТЯ. КОМНАТА В КВАРТИРЕ ЧЕБУРАШКИНЫХ. СЛЫШЕН
ЗВОНОК В ДВЕРЬ. ЧЕРЕЗ СЦЕНУ, СЛЕВА НАПРАВО (ИЗ ВАННОЙ В
ПРИХОЖУЮ), ВЫТИРАЯ РУКИ О ФАРТУК ПРОХОДИТ АГНЕССА КУЗЬМИНИЧНА
ЧЕБУРАШКИНА. СЛЫШЕН ЗВУК ОТПИРАЕМОЙ ДВЕРИ, ПРИГЛУШЕННЫЕ ГОЛОСА В
ПРИХОЖЕЙ. ЗАТЕМ АГНЕССА СНОВА ПОЯВЛЯЕТСЯ В КОМНАТЕ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25