Хозяин дома с холодной вежливостью принял нас и обслужил. Но в доме находился его сосед, который был услужлив до крайности. Мое физическое состояние не позволяло мне насладиться диалогом между Фиделем, выступающим в роли майора Гонсалеса, и гуахиро, который давал ему советы и рассуждал на тему о том, почему этот парень, Фидель Кастро, постреливает в горах.
Нужно было принять какое-то решение, потому что я не мог идти дальше. Когда болтливый сосед удалился, Фидель рассказал хозяину дома, кто он. Крестьянин горячо обнял его и сказал, что состоит в партии ортодоксов, является сторонником ЧибасаM[7] и готов выполнить любой приказ. Мы решили послать его в Мансанильо, чтобы установить связь с нашими товарищами или по крайней мере приобрести лекарства. Я должен был остаться поблизости от дома этого крестьянина, но с условием, что никто, даже его жена, не должны знать о моем присутствии.
Последний присоединившийся к отряду новичок, человек с сомнительными моральными качествами, но очень сильный физически, был оставлен мне в помощь. Чтобы мы могли защищаться, Фидель щедро вручил мне драгоценность нашего отряда - автоматическую винтовку "джонсон". Сделав вид, что мы уходим все вместе, я с этим товарищем, который носил прозвище Учитель, вскоре достигли леса и расположились в условленном месте в ожидании дальнейшего развития событий. В тот день было передано сообщение, что Мэтьюз по телефону сделал заявление о намерении опубликовать знаменитые фотографии. Диас Тамайо в ответ объявил, что этого не может быть, так как никто не в состоянии проникнуть к повстанцам через кольцо окружения. Армандо Харт находился под арестом, и его обвиняли в том, что он является заместителем руководителя "Движения 26 июля". Это было 28 февраля.
Крестьянин выполнил поручение и снабдил меня достаточным количеством адреналина. В этот момент начались мои десять самых горьких дней в Сьерре. Хватаясь за стволы деревьев и опираясь на приклад винтовки, я шел вместе с трусившим бойцом, который вздрагивал каждый раз, когда слышалась стрельба, и испытывал нервный шок, стоило мне не удержаться и кашлянуть. За десять долгих дней нам удалось пройти путь, который составлял немногим более одного хорошего перехода. Встреча была назначена на 5 марта, но я и сопровождавший меня товарищ не смогли прийти к этому числу. Местность прочесывалась солдатами, и это не позволяло идти быстро. К тому же мое физическое состояние было плохим. Мы добрались до гостеприимного дома Эпифанио Диаса лишь 11 марта.
Обитатели дома были в курсе событий, происшедших за это время. Из-за ошибочного опасения нового нападения батистовцев в районе Альтос-де-Мериньо от состоявшей из 18 бойцов группы Фиделя оторвались 6 человек во главе с Сиро Фриасом. Последние попали в засаду, однако всем им удалось выйти из нее целыми и невредимыми, и теперь они находились поблизости. Оставшийся без винтовки Яйо побывал в доме Эпифанио Диаса по пути в Мансанильо и рассказал обо всем этом. Отряд, который обещал прислать Франк, был готов, хотя самого его арестовали в Сантьяго. Мы встретились с командиром отряда. Его звали Хорхе Сотус, и он имел звание капитана. Отряд не смог прибыть 5 марта, потому что противнику стало известно о его передвижении и все дороги были полностью перекрыты.
Подкрепление
13 марта, когда мы ожидали прибытия нового революционного отряда, по радио было передано сообщение о неудавшемся покушении на Батисту и назывались имена некоторых погибших, среди которых были студенческий лидер Хосе Антонио Эчеварриа, Менелао Мора и другие. Пострадали также и те, кто не был причастен к этому событию. На следующий день стало известно, что Пелайо Куэрво Наварро, деятель партии ортодоксов, занимавший непреклонную позицию перед Батистой, был убит. Его тело бросили около аристократического клуба, известного под названием "Эль-Лагито". Уместно отметить, что сыновья Пелайо Куэрво Наварро и его убийцы, как это ни парадоксально, вместе участвовали в провалившемся вторжении у Плайя-Хирон с целью "освобождения" Кубы от "коммунистического бесчестия".
Через занавес цензуры проникали некоторые детали неудачного нападения на президентский дворец. Народ Кубы хорошо помнит об этом. Я не был лично знаком со студенческим лидером, зато знал его соратников, с которыми познакомился в Мехико во время заключения соглашения между "Движением 26 июля" и "Студенческим директоратом" о совместных действиях. Это были нынешний посол в СССР майор Фауре Чомон, Фруктуосо Родригес и Джо Вестбрук. Все они принимали участие в этом нападении.
Как известно, его участникам не хватило совсем немного, чтобы добраться до третьего этажа, где находился диктатор, и то, что могло стать успешным переворотом, превратилось в кровавую бойню для тех, кто не смог вовремя уйти из мышеловки, в которую превратился президентский дворец.
На 15 марта было назначено прибытие подкрепления. Долгие часы мы ожидали его в условленном месте, расположенном в укромной долине, где можно было хорошо спрятаться, однако никто не пришел. Бойцы появились только на рассвете 16 марта, очень уставшие, и, добравшись до небольшого леса, стали дожидаться наступления дня. Владельцем грузовиков, на которых приехало подкрепление, был местный рисовод. В дальнейшем, опасаясь репрессий за оказанную помощь, он попросил политического убежища и уехал в Коста-Рику, откуда вернулся "героем" и привез на самолете кой-какое оружие. Его звали Уберт Матос.
Подкрепление состояло из пятидесяти человек, из которых только тридцать были вооружены. У них имелись две автоматические винтовки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88