- Чудотворец, и у вас
просим прощения. Но я наблюдаю за дуэлью, и она мне показалась вялой.
Может, вам пригодится моя помощь, чтобы избавиться от этого принца? Что,
если два моих человека подержат его, пока вы его проткнете? Это гораздо
менее утомительно; я думаю, вы согласитесь. - Он щелкнул пальцами и кто-то
кинул ему бархатный мешочек, в котором что-то звякнуло. - А потом, вот еще
что. Мы слышали, ваши цены высоки. Мой хозяин, боюсь, безымянный, как все
хорошие хозяева, предлагает вам сотню связок золотых монет, вот в этом
мешочке. Можете их пересчитать. Вы, конечно, понимаете, что, убив члена
королевской семьи, разумнее будет покинуть город? Хотя я могу добавить,
что император недолго будет плакать по нелюбимому сыну. Скажем, три или
четыре месяца, и вы получите прощение.
Очевидно, они тоже сомневались, убью ли я Сорема. Оказалось, кто-то
очень хотел, чтобы его убили. Они собирались помочь мне в этом и взвалить
вину на меня. А позже, возможно, заставить и меня замолчать, чтобы
сохранить невинность их повелителя. Я беру дорого? Может даже еще дороже,
чем они предполагали.
Я взглянул на Сорема. Он думал, что для него все кончено, однако
стоял, бросая нам вызов; его голубые глаза метали молнии, и он был готов
многих забрать с собой во тьму.
- Вот что, господин, - сказал я черному плащу, - я ценю вашу
любезность, но предпочитаю сам платить по своим счетам.
Я взмахнул мечом и, воткнув ему в живот, повернул; мне показалось,
его боль доставит удовольствие этим людям. Когда он упал, корчась и крича,
я высвободил Силу, поднявшуюся во мне. Этот белый свет Силы вылетел из
моих ладоней и глаз, наполовину иссушив и оглушив меня.
Когда мой взгляд прояснился, я увидел десять трупов, раскинувшихся на
траве, а трое, которые не погибли, с ножами набросились на Сорема.
Казалось, во мне сейчас не осталось энергии, к тому же он был среди них, и
я мог задеть и его. Борясь, черные плащи визжали от ужаса, но не отступали
от решения убить Сорема.
Меч - плохое оружие против ножей, он слишком большой и медленно
движется. Я подбежал, оттащил одного человека и располосовал ему горло.
Еще один бился на лезвии меча Сорема, пытаясь освободиться и продолжая
жить, несмотря на смертельную рану. Сорем держал его на расстоянии,
отбиваясь ногами от третьего, лежавшего на земле. Когда Сорем упал,
раненый тоже повалился, вырвав меч из рук принца. Сорем повернулся и
увидел, что лежавший на земле человек опять поднялся и приготовился
бросить нож. Бледная молния ударила из глаз Сорема, та самая, которая
раньше поразила меня. Жутко было наблюдать, как это делает другой. От
удара черный плащ откатился в сторону и грудью напоролся на свой
собственный нож. А Сорем рухнул на колени и уронил голову, как загнанная
гончая.

6
Мертвые лежали повсюду. Один Лайо остался жив, но он удрал. Я не мог
его за это винить.
Я быстро осмотрел людей в черных плащах. Я даже нашел мешок "золота",
проверил его и обнаружил, что он был полон камешков и медяшек, с которыми
играют дети.
Внезапно ночь стала тихой, даже море сдержало свое дыхание. Затем к
востоку и к западу от нас снова запели соловьи, четыре или пять из них,
безразличные к битвам людей и имеющие на это полное право.
Сорем немного пришел в себя и с усилием сел, прислонившись спиной к
можжевеловому дереву. Я не знал, каких возможностей они достигали после
жреческой подготовки в храмах на южной окраине города. Мог ли он залечить
свои собственные раны? Рана на руке, которую я ему нанес, еще кровоточила,
рукав был алым от крови. Поразив последнего из носивших черные плащи своей
силой, он и сам упал полумертвым. С некоторым удивлением я осознал, что не
чувствую слабости, как раньше, когда я пользовался Силой для того, чтобы
разоружать своих противников, а не для того, чтобы убивать их. Кажется, в
гуманности я превзошел сам себя.
Я подошел к Сорему, а он сказал:
- Должно быть, какой-нибудь бог над нами смеется.
- Какой-нибудь бог всегда смеется. Одного того, что ты в них веришь,
достаточно, чтобы они смеялись.
- Что теперь? - спросил он.
- Если можешь, залечи свою рану, если нет, то давай я это сделаю.
- Сможешь? - спросил он и чуть улыбнулся. Я видел, что он не может
сам себе помочь, и, положив свою ладонь на его руку, стал смотреть, как
затягивается и обновляется кожа, пока под ржавым от крови рукавом остался
только крошечный голубоватый шрамик. Некоторое время он смотрел на него, а
затем сказал: - Признаю, что я только ученик, а Вазкор - мэтр среди магов.
Но ты озадачил меня. Почему же ты не убил меня за такое количество золота?
Конечно, им нельзя было доверять, но с такими талантами тебе нечего
опасаться черных убийц. Спасибо за то, что помог, но почему ты это сделал?
- Почему бы и нет? - спросил я. - Я не хочу твоей смерти. Не
следовало и оценивать меня столь поспешно, как быка на рынке, и уж тем
более фальшивыми деньгами.
- За мной могут охотиться и другие. Я задолжал Баснурмону свою жизнь.
Если не хочешь впутываться в придворные дела, лучше уйди и оставь меня.
- Считай, что я впутался. Сам ты едва ли сможешь отбиться от этих
стервятников. А жрецы не научили тебя лечить раны?
- Кое-чему, - и он прикрыл глаза, затуманенные от слабости. - Но
другому легче научиться. Ты же знаешь, что проще наносить вред, чем
лечить.
Я положил руки ему на плечи и наполнил его целительной силой,
чувствуя, как она изливается, не ослабляя меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125