Если я
нуждался в напоминании о моих силах, то это как раз оно и было - как
всегда, сразу понимать, что он говорит, и быть в состоянии ответить,
словно на моем родном языке.
- Моя сила превосходит силу большинства людей, которых я встречал, -
сказал я.
- Верно. Но есть другой человек. Не мужчина, а женщина.
Если бы он вытащил свой меч-голова-с-плеч, чтобы снести мне голову, я
бы и то не смотрел на него с таким удивлением, как сейчас.
- Какая женщина?
- Та, которую ты искал, повелитель волшебников. Белая, как белая
рысь. Уаст.
Денейдс стоял рядом со мной и, увидев мое лицо, спросил:
- Что ему надо, Вазкор?
- Личное дело, - ответил я. - Старая вражда моих предков. - Денейдс
кивнул и отступил в сторону. Секретные долги чести, фамильная вражда - это
были понятные масрийцам предметы. Симейзу я сказал: - Откуда вы узнали, и
зачем вы пришли ко мне с этим?
- По-своему, господин мой, я тоже маг, - сказал он немного иронично.
- Здесь рассказывают странные истории о пожаре в Старом городе на болотах,
о духах, которые бродят там. Не все из них духи. Я не ищу выгоды и не хочу
поймать вас в ловушку, господин. Если вы пройдете со мной в мой шри - я
покажу вам кое-что.
Денейдс услышал слово "шри" - симейзский фургон для путешествий - и
сказал:
- Если он предлагает вам пойти куда-нибудь с ним, то я не советую.
- У меня нет выбора, - ответил я Денейдсу. - У него есть сведения,
которые мне нужны. Не беспокойтесь. Со мной ничего не случится, и с этим
Красным Занавесом тоже, если он будет вежлив.
Симейз понял; по морщинкам вокруг глаз я догадался, что он улыбается.
Пока он улыбался, я проник в его сознание, контакт был, как всегда,
недолгим, потому что мне, наверное, никогда не понравится такой взлом, но
этого было достаточно, чтобы почувствовать его честность, и еще - его
загадочные мистические познания.
- Тогда мы подождем вас здесь, - сказал Денейдс, - а может быть, мне
или кому-нибудь из нас пойти с вами?
- Спасибо, но я пойду один.
- Сорем насадит меня на меч, если с вами что-нибудь случится.
Его глаза были игривыми. Он дал мне почувствовать все значение
сказанного. Денейдс сопровождал Сорема во всех битвах, и, как собака,
защищал его спину, однако и он тоже отпускал шуточки, а я уже устал от
них.
- Ведите меня, - сказал я симейзу. Он поклонился и повел меня через
рыночную площадь, на него глядели во все глаза те, кто мог видеть, и даже
пара "слепых" нищих.
Симейзские маги разбили свой лагерь в поле по соседству с лошадиным
базаром. Шесть черных фургонов, увешанных алой бахромой и амулетами из
меди и кости стояли полукругом на объеденной лошадьми траве. Горел
маленький костер, из учтивого отношения к масрийскому обычаю накрытый
железной решеткой, и две женщины готовили на нем обед. Они были в богатой
одежде, на шеях ожерелья из золотых монет, их лица были открыты, и только
волосы были спрятаны под красными тюрбанами. Странная традиция - открывать
женщину и закрывать мужчину, но я решил, что это было связно с их магией.
Вокруг дерева - в тени и на солнце - лежали пять больших белых волов,
с подозрением глядевших на лошадей по другую сторону ограды. В Симе не
было лошадей, пока масрийцы Храгона не заявили свои права на эту
территорию, а легкие фургоны-шри до сих пор путешествовали цепочкой - два
или три сразу, сцепленные вместе медными соединениями, в передний
запрягали пару волов или буйволов. Путь по суше из Симы в Бар-Айбитни -
длинный и извилистый, и занимает даже больше дней, чем считается в
масрийском месяце, не оставляя возможности прибыть задолго до коронации.
Отсюда я заключил, что все они прибыли сюда на корабле - мужчины, женщины,
фургоны, волы и все остальное.
Женщины у костра посмотрели на меня и хихикнули. Одна послала мне
воздушный поцелуй. Казалось, моего провожатого это нисколько не смутило.
- Вы даете своим женщинам большую свободу.
- Нет, - ответил он. - Бог дает, а мужчины шри не отнимают ее у них.
Мы в самом деле не симейзы, господин мой Вазкор, но более старая раса, и
наши пути различны. У нас, шри, есть поговорка: "Держи, что можешь
удержать, а что не можешь - отпусти, оно и так уже ушло".
Мы вошли в один из фургонов. Там было темно и пахло ароматными
травами, висевшими в связках на дугах каркаса. Он зажег лампу, затем снял
с колышка медный диск и положил его на половики. Мы сели, и он привлек мое
внимание к диску, который был отполирован, как девичье зеркало, я, честно
говоря, и решил, что это зеркало.
- Повелитель видел мои мысли, - сказал он, - но пути мыслей грязны,
даже для тех, кто должен жить с ними. Поэтому я предлагаю вам это средство
- медный диск. Это способ шри. Мысли одного мага проецируются на диск и
открываются для другого. Здесь не может быть ни вариантов, ни обмана, и
такой тесный контакт не может быть неприятен.
Я сел. Точно не зная ничего, я все же верил ему, потому что он вызвал
мое полное расположение. Хоть я и мог превзойти его Силой, он заставил
меня почувствовать, что я мальчик перед мужчиной.
По его глазам и ладоням я заключил, что ему около пятидесяти лет, он
был крепок и проворен - его мудрость была закаленной и отточенной, как
дождь и ветер закаляют и оттачивают камни в пустыне. Сидя перед ним, я
ощущал то же чувство бренности, как и в ночь восстания, когда я выехал из
Цитадели, чувство, что слишком быстро человек оказывается в могиле, а все
ураганы и горы его жизни - месть, любовь, сила победы - малы, если
сравнить с этой совсем небольшой кучкой праха в конце.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125