- Сегодня ночью мы с Лассе ночуем на сеновале, и Улле тоже, если ему позволят.
- Только бродяги спят на сеновалах, - ответила я.
- Вовсе нет. Мы спросили маму, и она позволила. Я побежала рассказать об этом Бритте и Анне.
- Тогда мы будем ночевать у нас на сеновале, - решили они. - И ты с нами, Лиса.
Так мы и договорились. Вот будет здорово-то! Жаль только, что мальчишки это первыми придумали. Мама сказала, что маленьким девочкам не годится спать на сеновале.
- Что же, значит, только мальчикам можно, а девочкам, по-твоему, ничего нельзя? - обиделась я. И мама позволила.
Мы еле дождались вечера.
- Неужели вы, девчонки, тоже будете спать на сеновале? И не боитесь? А вдруг явится привидение?
- Ничуть не боимся, - ответили мы и стали припасать бутерброды на случай, если ночью проголодаемся.
Мальчишки тоже стали готовить бутерброды.
В восемь вечера мы отправились на сеновал, мальчишки на сеновал Меллангордена, а мы на сеновал Норргордена. Каждый взял с собой байковое одеяло. Улле Кольфинк прихватил с собой Свипа. Счастливчик этот Улле, у него есть собака!
- Спокойной ночи, маленькие бродяги! - сказал папа. А мама добавила:
- Я надеюсь, вы завтра рано придете домой и купите молока? Так делают все бродяги. Когда мы пожелали мальчикам доброй ночи, Лассе сказал:
- Спите спокойно! Если сможете! В прошлом году я на сеновале Норргордена нашел в сене гадюку. Не знаю, может, она и нынче там живет.
- Может, живет, а может, и нет, - подхватил Буссе. - Но уж маленьких полевок-то там полным-полно. Фу, какая гадость!
- Бедные детки! - ответили мы мальчишкам. - Вы боитесь полевок? Тогда вам лучше спать дома в кроватках.
И мы отправились спать, прихватив одеяла и бутерброды. На дворе было еще светло, а на сеновале
темнотища!
- Чур, я сплю в серединке! - крикнула я.
И мы устроились на сене. Пахло здесь чудесно, но сено было колкое. Правда, когда мы хорошенько завернулись в одеяла, лежать стало здорово.
Мы болтали о том о сем. Например, о настоящих бродягах, которые всегда спят на сеновалах. Анна считала, что это, наверно, очень интересно. Спать нам вовсе не хотелось, но проголодаться мы уже успели и решили съесть свои бутерброды, покуда совсем не стемнело. Но под конец все-таки стало так темно, что мы не могли даже увидеть свои руки, поднося их к глазам. Я была рада, что лежала между Бриттой и Анной. В сене что-то очень странно шуршало. Анна придвинулась поближе ко мне,
- Подумать только, а вдруг придет настоящий бродяга и уляжется здесь спать без разрешения? - прошептала Бритта.
Мы помолчали немножко. И тут вдруг послышался страшный вой. Страшный, ну просто ужасный вой! Будто разом завыла целая тысяча привидений. И как только мы не умерли от страха! Но мы не умерли. А только закричали. Тогда Лассе, Буссе и Улле захохотали. Ведь это они выли. И они же, ясное дело, шуршали, когда ползали по сену. Бритта сказала, что пугаться нельзя. Потому что, когда человек пугается, кровь застывает в жилах. И добавила, что пожалуется своей маме. А Лассе ответил:
- Ну и что же? Уж и пошутить нельзя, что ли?
А Буссе стал дразниться:
- Ябеда-беда! Ябеда-беда!
Анна сказала, что у нее кровь немножко застыла в жилах. Под конец мальчишки убрались в свой сарай.
Мы хотели было тоже пойти и напугать их. Да только мы устали и хотели спать.
Проснулись мы оттого, что нас разбудил норргорденский петух. И еще от холода. Брр! До чего же мы замерзли! Мы не знали, который был час, но решили, что надо вставать. Едва мы успели высунуть нос из сарая, как увидели, что Лассе, Буссе и Улле тоже выходят из сарая Меллангордена. Они тоже замерзли. Мы побежали греться в кухню. Надо же, еще никто, кроме нас, в Буллербю не проснулся! Все спали, ведь было еще только половина пятого! Но вскоре зазвонил будильник Агды. Ей нужно было доить коров. Она дала нам всем теплого молока с булочками. Ах, как это было вкусно! Потом я поскорее улеглась в свою кровать, ведь я еще не выспалась. Наверно, кровать придумал очень умный человек. Ведь в кровати спать куда лучше, чем на сеновале.
КАК МЫ С АННОЙ СОБИРАЛИСЬ УБЕЖАТЬ ИЗ ДОМА
Больше всего я люблю играть с Анной. Мы с ней придумываем самые интересные игры, которые, кроме нас, никто не знает. Иногда делаем вид, будто мы взрослые, и ходим друг к другу в гости. Будто бы Анну зовут фру Бенгтссон, а меня - фру Ларссон. Анна делает важный вид и говорит ужасно вежливо. Я тоже говорю с Анной, ну, когда она будто бы фру Бенгтссон, очень вежливо. А иногда мы делаем вид, что фру Бенгтссон и фру Ларссон рассорились, и Анна говорит:
- Вы, фру Ларссон, можете идти домой со своими противными детьми! Это моих кукол она называет противными детьми. А я ей отвечаю:
- Это ваши дети противные, а не мои!
Но после мы миримся, идем в магазины покупать бархат и конфеты. Свои деньги "понарошку" мы делаем в комнате дедушки. Мы боимся, что мальчишки узнают и будут над нами смеяться. А дедушка знает про нашу игру и сам иногда играет с нами, мы у него покупаем что-нибудь на наши деньги.
В дождливое время мы с Анной сидим в дедушкиной комнате и читаем ему газету. Дедушкины папа и мама умерли, когда он был совсем маленьким. Ему пришлось жить у чужих людей, которые с ним плохо обращались. Они заставляли его много работать, хотя он был такой маленький, его наказывали и давали ему очень мало еды. Под конец ему это надоело, и он убежал. До того, как он попал к добрым людям, ему пришлось пережить столько интересных и опасных приключений, что даже поверить трудно!
Однажды в дождливый день, прочитав дедушкину газету, Анна попросила:
- Дедушка, расскажи мне про то, как ты убежал.
- О-хо-хо, - ответил дедушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51