— Бог ты мой, он меня буквально просверлил взглядом.— Он, должно быть, здорово вас напугал.— Да уж, не скрою. Конечно, я не могла знать, что он собирается кого-то застрелить, но выглядел он именно так. «Где врач?» — спросил он, я повторяю слово в слово. Я еще подумала, что он считает себя Наполеоном или кем-то в этом роде. Вот только одет он был как самый настоящий бродяга. Никогда бы не подумала, что он — сын сенатора. Его брат иногда приходил сюда на прием, и он был настоящим джентльменом, всегда прекрасно одет по последней моде — кашемировые пиджаки и тому подобное. Да, не повезло ему. И жене его я тоже сочувствую.— Вы знакомы с ней?— О да, миссис Холлман регулярно бывает здесь по поводу своих свищей. — Глаза ее приобрели выжидательное птичье выражение, как это бывает, когда женщина упоминает о другой женщине, которая ей не по душе.— Вам удалось отделаться от него?— От чокнутого? Я пыталась втолковать ему, что доктора нет, но он уперся. Тогда мне пришлось вызвать д-ра Грантленда, уж он-то умеет с ними обращаться. У д-ра Грантленда начисто отсутствуют нервы. — Птичье выражение мгновенно сменилось обожанием, которое очень молодые секретарши приберегают для своих врачей-начальников. — «Привет, старина, что привело вас сюда?» — сказал доктор, словно они с давних пор были накоротке. Он обнял его за плечо, как ни в чем не бывало, и они ушли в заднюю комнату. Думаю, что доктор спровадил его через заднюю дверь, поскольку больше я его не видела. По крайней мере, надеюсь, что не увижу. Ну а потом доктор сказал, чтобы я не волновалась из-за этого инцидента, будто подобные визиты случаются в приемной каждого врача.— Вы давно здесь работаете?— Всего три месяца. Это моя первая настоящая работа. Раньше я временно замещала секретарш во время их отпуска, но работу здесь я считаю началом своей карьеры. С д-ром Грантлендом превосходно работается. Большинство его пациентов — прекраснейшие люди, такие не часто встречаются.Из внутренней двери, словно иллюстрируя эту рекламу, появилась толстая женщина в маленькой приплюснутой шляпке и норковой горжетке. Следом за ней вышел Грантленд в белом врачебном халате. У женщины были слегка перепуганные глаза ипохондрика, и в пухлой руке она сжимала рецепт. Грантленд проводил ее до выхода, отворил дверь и с поклоном выпроводил. На пороге она обернулась.— Большое вам спасибо, доктор. Теперь я знаю, что смогу уснуть сегодня ночью. Глава 19 Грантленд закрыл дверь и увидел меня. Улыбка с его лица сползла, не оставив и следа. Подстегиваемый гневом, он направился через комнату ко мне. Кулаки его сжались.Я поднялся ему навстречу. — Здравствуйте, доктор.— Что вы здесь делаете?— Пришел к вам на прием.— Ну уж нет. — Он разрывался между злобой и необходимостью быть обходительным с секретаршей. — Вы записали на прием этого... этого джентльмена?— А почему бы и нет? — сказал я, так как она потеряла дар речи. — Разве вы прекратили врачебную практику?— Только не вздумайте говорить мне, что вы здесь в качестве пациента.— Вы — единственный врач в городе, которого я знаю.— Мне вы не сказали, что знакомы с д-ром Грантлендом, — с упреком сказала секретарша.— Значит, забыл сказать.— Оно и понятно, — сказал Грантленд. — Можете быть свободны, мисс Каллен, если только вы не назначили подобный прием и другим пациентам.— Он сказал, что нужна срочная помощь.— Повторяю, вы свободны.Она вышла, оглянувшись на пороге. Лицо Грантленда примеряло на себя различные выражения: оскорбление, высокомерное удивление, недоумевающее простодушие.— Чего вы от меня добиваетесь?— Ничего. Послушайте, если вы не хотите помочь мне, я могу найти другого врача.Он взвесил все за и против и решил в мою пользу. — Вообще-то я не хирург, но думаю, что смогу вас подлатать. А что с вами случилось — снова столкнулись с Холлманом? — Очевидно, Зинни неплохо его проинформировала.— Нет. А вы?Он оставил мой вопрос без ответа. Мы пересекли кабинет, обставленный мебелью из красного дерева с синей кожаной обивкой. На стенах висели эстампы на морскую тематику, а над столом — медицинский диплом из колледжа Среднего Запада. Грантленд включил свет в следующей комнате и попросил меня снять пиджак. Умывая руки под краном в углу, он сказал через плечо:— Если хотите, можете взобраться на стол для осмотра. Сожалею, что медсестра ушла домой. Я не знал, что она может еще понадобиться.Я растянулся на покрытии из искусственной кожи на металлическом столе. Лежачее положение на спине было неплохой позицией для самозащиты, если уж на то пошло.Грантленд пересек комнату энергичной походкой и склонился надо мной, включив хирургическую лампу, которая выдвигалась от стены на нужное расстояние. — Вас ударили рукояткой пистолета?— Слегка. Не всякому доктору под силу распознать следы.— Я был интерном в голливудской больнице скорой помощи. А в полицию вы заявили?— Не было необходимости. Это дело рук Остервельта.— Вы не в бегах, ради Бога?— Нет, ради Бога.— Оказывали сопротивление при аресте?— Просто шериф потерял самообладание. Он вспыльчивый старый мальчишка.Грантленд воздержался от комментариев. Он принялся за дело, очищая мои раны смоченным в спирте тампоном. Было больно.— Видимо, придется наложить несколько швов на это ухо. Другая рана должна затянуться сама. Я просто наклею на нее лейкопластырь.Грантленд занимался моим ухом и вел разговор: — Обычный хирург сделал бы это лучше, особенно пластический хирург. Вот почему я немного удивился, когда вы пришли. Боюсь, что у вас останется маленький шрам. По мне так сойдет, а вы как считаете?Он засунул несколько тампонов в поврежденное ухо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73