По его глазам и крепко стиснутым по-
желтевшим от табака зубам было видно, что его ничто не остановит,
за исключением одного. Вытянув руку, я поднял револьвер на уро-
вень глаз, - в точную стрельбу от бедра верят только дураки, - и
когда шериф вытащил руку из-под пальто, я нажал на курок. Раска-
тистый грохот выстрела тяжелого кольта, многократно отраженный и
усиленный стенами небольшого зала суда, заглушил все остальные
звуки. Кричал ли шериф, попала пуля в руку или пистолет - этого
никто не мог сказать. Верить можно было только тому, что увидел
своими глазами: как правая рука и вся правая сторона тела шерифа
конвульсивно дернулись, пистолет, крутясь, полетел назад и упал
на стол рядом с блокнотом перепуганного репортера.
Я же в это время уже наставил кольт на человека у дверей.
- Присоединяйся к нам, приятель, - позвал я его. - Похоже,
тебе в голову пришла мысль позвать на помощь. - Я подождал, пока
он дошел до середины прохода, затем быстро развернулся, услышав
шум за спиной.
Торопиться не было нужды. Полицейский поднялся на ноги, но
это все, что можно было о нем сказать. Согнувшись почти пополам,
он одну руку прижал к солнечному сплетению, вторая же свисала
почти до пола. Он закатывался в кашле, судорожно пытаясь вздох-
нуть, чтобы унять боль. Затем почти выпрямился - на лице его не
было страха, только боль, злоба, стыд и решимость сделать что-ни-
будь или умереть.
- Отзови своего цепного пса, шериф, - грубовато потребовал я.
- В следующий раз он может действительно сильно пострадать.
Шериф злобно посмотрел на меня и процедил сквозь стиснутые
зубы одно-единственное непечатное слово. Он сгорбился в кресле,
крепко сжимая левой рукой правое запястье - все свидетельствова-
ло о том, что его больше заботила собственная рана, а не возмож-
ные страдания других.
- Отдай мне пистолет, - хрипло потребовал полицейский. Каза-
лось, что-то перехватило ему горло, и ему было трудно выдавить из
себя даже эти несколько слов. Пошатываясь, он шагнул вперед и те-
перь находился менее чем в шести футах от меня. Он был очень мо-
лод - не более года.
- Судья! - требовательно сказал я.
- Не делайте этого, Доннелли! - Судья Моллисон оправился от
первоначального шока, заставившего его оцепенеть. - Не делайте
этого! Этот человек - убийца. Ему нечего терять, он убьет еще
раз. Оставайтесь на месте.
- Отдай мне пистолет. - Слова судьи не оказали на полицейско-
го никакого воздействия. Доннелли говорил деревянным голосом без
эмоций - голосом человека, чье решение уже настолько вне его, что
это уже не решение, а единственная всепоглощающая цель его сущес-
твования.
- Оставайся на месте, сынок, - тихо попросил я. - Судья пра-
вильно заметил - мне нечего терять. Еще один шаг, и я прострелю
тебе бедро. Доннелли, ты представляешь, что может сделать свинцо-
вая пуля с мягкой головкой, летящая с небольшой скоростью? Если
она попадет в бедренную кость, то разнесет ее вдребезги, и ты бу-
дешь всю оставшуюся жизнь хромать, как я. Если же она разорвет
бедренную артерию, ты истечешь кровью. Дурень!
Второй раз зал суда потряс выстрел кольта. Доннелли упал на
пол, схватившись обеими руками за бедро, и смотрел на меня с не-
пониманием, изумлением и неверием.
- Ну что же, всем когда-нибудь приходится учиться, - проро-
нил я и посмотрел на дверь - выстрелы должны были привлечь внима-
ние, но пока там никого не было. Правда, меня это и не тревожило
- кроме набросившихся на меня в "Ла Контессе" двух констеблей,
временно непригодных к несению службы, шериф и Доннелли составля-
ли всю полицию Марбл-Спрингз. И все же промедление было бы глу-
пым и опасным.
- Далеко ты не уйдешь, Толбот, - процедил сквозь зубы шериф.
- Через пять минут после твоего ухода каждый слуга закона в граф-
стве будет разыскивать тебя, а через пятнадцать тебя начнут ра-
зыскивать по всему штату. - Гримаса боли исказила его лицо. - Ра-
зыскивать будут убийцу, Толбот, вооруженного убийцу, поэтому у
них будет приказ убить тебя.
- Послушайте, шериф... - начал было судья, но шериф не дал
ему продолжить.
- Извините, судья, он мой. - Шериф посмотрел на стонущего по-
лицейского. - С того момента, как он взял пистолет, он - мой...
Далеко тебе не уйти, Толбот.
- Приказ убить, да? - произнес я задумчиво и оглядел зал. -
Нет-нет, о мужчинах и речи не может быть - у них может возник-
нуть тщеславное желание заработать медаль...
- О чем, черт возьми, ты говоришь? - требовательно спросил
шериф.
- И не школьницы-истерички... - пробормотал я, покачал голо-
вой и посмотрел на блондинку. - Простите, мисс, но это будете вы.
- Что... что вы имеете в виду? - Возможно, она испугалась, а
может, лишь притворилась. - Чего вы хотите?
- Вы же слышали, что сказал "Одинокий рейнджер": как только
полицейские увидят меня, они начнут стрелять во все, что движет-
ся. Но они не станут стрелять в женщину, а особенно в такую хо-
рошенькую. Я в тяжелом положении, мисс, и мне нужен страховой по-
лис. Вы им и будете. Пойдемте.
- Черт возьми, Толбот, вы не можете сделать этого! - испуган-
но прохрипел судья Моллисон. - Невинная девушка, а вы собирае-
тесь подвергать ее жизнь опасности.
- Не я. Если кто-то и собирается подвергать ее жизнь опаснос-
ти, так это только друзья шерифа.
- Но мисс Рутвен моя гостья. Я пригласил ее сюда сегодня...
- Нарушение древних законов южного гостеприимства. Понимаю. У
Эмили Пост найдется что сказать по этому поводу. - Я схватил де-
вушку за руку и не слишком вежливо заставил ее встать и выйти в
проход.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80