Отцы и матери у нас разные. Ты ведь сын
Энраса? Он был третий по старшинству.
- Я приемный сын Вастаса, - ответил Торкас, и Даггар без улыбки
взглянул на него.
- Ты прав, что держишься Вастов, здесь живым доли нет. Но пока мы
одни, позволь считать тебя родичем.
- Куда мы идем? - спросил Торкас - чтобы что-то сказать.
- К моей жене, - ответил Даггар. - У Ранасов женщины носят оружие и
не сидят взаперти. Майда будет рада тебя повидать.
Он распахнул тяжелую дверь; новый покой, еще роскошнее прежних
потому, что убрано и опрятно, и высокая женщина поднялась им на встречу.
И, увидев ее, Торкас молча отвел глаза, потому что он понял, за что
Даггара изгнали из рода.
Это было одно лицо, у Даггара грубее и шире, у Майды - нежнее и уже,
но оно повторялось каждой чертой, каждым взглядом и каждым движеньем.
- Что? - спросил Даггар. Осудил?
- Я не судья вам, - ответил Торкас. - Я вошел в твой дом, значит,
принял твой грех.
- А? - сказал Даггар. - Каково благородство! Оставь нам наш грех,
дурачок, раз он нам в радость!
- Сын Энраса, - сказала Майда, - нам не надо прощения, но я хочу,
чтобы ты нас понимал. Мы с Даггаром родились в один час...
Взгляды их встретились, словно сплелись пальцы, и улыбка отразилась в
улыбке.
- Мы с ней одно, - сказал Даггар. - Знаем наперед каждую мысль и
каждое слово. Знаешь ты, что это - когда тебя всегда понимают?
Он промолчал. Не мог сказать "нет" и не хотел говорить "да".
- Неужели я должен отдать свою Майду другому - который никогда ее не
поймет и не полюбит, как я? И взять себе женщину, что не будет меня
понимать? Они ушли, чтобы жить, - сказал он со странной улыбкой, - а нас
оставили умирать, но - как видишь - мы еще живы, и это совсем не плохая
жизнь.
- Это ваше дело, а не мое, - ответил Торкас. - Я в вашем доме и
почитаю вас как родичей и как хозяев.
- Мы рады тебе как родичу и как гостю, - сказала Майда и отступила
назад. - Раздели с нами трапезу, хоть она не слишком богата.
И они втроем уселись за стол.
После обеда он навестил своих: как их угостили? Воины спали, Тайд
угрюмо сидел за столом и поглядел на него с тревогой.
- Богатый дом, - сказал ему Таркас, - но Такема лучше. Там жизнь. Вас
накормили?
- Да, господин, - ответил Тайд и улыбнулся, но тревога осталась в его
глазах.
- Отдыхай, - сказал Торкас и ушел.
Он долго бродил по дворцу. Наткнулся на лестницу и поднялся в башню.
Здесь было жарко и пахло тленом. Сквозь узкую прорезь окна он смотрел в
горящую даль, где когда-то синело море, а теперь только серые волны песка
до самого серого неба...
А вечером он был опять с Даггаром и Майдой.
Диковинный светильник из белого камня взметывал вверх струю голубого
огня. Даггар рассказывал о минувшем - о дальних странах, о давних набегах,
о подвигах неизвестных людей, и каждое движение его лица удваивалось и
повторялось в лице Майды.
Заманчиво и неприятно: мне странно, гадко, интересно...
- Постой, Даггар, - вдруг сказала Майда. - Наш юный родич проделал
долгий путь и терпит нас не ради твоих рассказов. Скажи нам, Торкас, что
ты ищешь в Рансале?
- Правды, - сказал он. - Я знаю мать и имя отца - но это все, что я
знаю. Вастас спас мою мать и растил меня, как сына. Я чувствую себя не
Ранасом, а Вастом. Но мне надоели недомолвки и тайны и то, как мне смотрят
вослед. Кто был мой отец: человек или бог? Чего он хотел? Чего от меня
ждут?
- Твоя мать жена Вастасу? - вдруг быстро спросила Майда.
- Нет!
И она невольно вскинула руку в древнем жесте защиты от Зла.
- Мальчик, - тихо сказала она, - ты знаешь, что в тебе две души?
- Да, - ответил он неохотно. Единственная тяжесть в наследии Вастов -
он не сумел бы солгать. Он не сумел даже смолчать - тут и молчание было бы
ложью.
- Я плохо знаю третьего брата, но это не он, Торкас. Энрас не мог
стать богом! Он многое знал, был могучий воин и хороший хозяин - но в душе
его не было Тьмы. Он был человеком Света и не мог возродится. А то, что в
тебе... - она вгляделась в него, сведя к переносью брови, горячая черная
сила билась в ее глазах. - Тяжесть и темнота, но я не чувствую Зла... Это
чужое, Торкас, но мне не страшно...
Взгляд ее обратился к Даггару, сплелся с его взглядом, как сплетаются
в нежном пожатии пальцы, и из глаз ушла темнота. И она улыбнулась Торкасу
радушной улыбкой хозяйки.
- Я сам не все знаю, - сказал Даггар. - Я младше Третьего брата лет
на пятнадцать - был мальчишкой, когда все началось. В тот год первые
братья решили отправиться в набег на Анхил. - Глянул на Торкаса и
усмехнулся. - Мы ведь разбойники, родич. Много столетий назад к этому
берегу пристал разбитый пиратский корабль "Ранса". Поэтому мы и Ранасы,
что наши предки приплыли из "Ранса". Тут мы нашли тихую гавань - Рансалу -
отсюда и грабили окрестные берега. Ладно! - сказал он, - затея была
Третьего брата. Он выбрал Анхил потому, что мы не тревожили его двадцать
лет, он успел обрасти и перестал ждать беды. Они вышли из гавани на трех
кораблях весной, а вернулся к исходу лета только один корабль, и на нем
было немного людей.
- Их разбили?
- Третий Брат не дошел до Анхила. Он наткнулся на белое море и пошел
вдоль тумана. Энрас был умен - он сразу понял, что это важней, чем любая
добыча. Черный огонь, - угрюмо сказал Даггар. - Вот тут мы и увидели в
первый раз, как он сжигает. Энраса и еще пятерых он опалил снаружи - их
тела были в ранах и язвах, но они остались живы. А остальных он жег
изнутри; они умирали у нас на глазах, и не было им ни надежды, ни
облегчения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25