- А на гарнир? Сварим картошку или макароны? Или хочешь, купим пакет
гречки, она быстро варится.
- Все равно, пап, что хочешь.
Я хотел картофель фри с хрустящей золотистой корочкой и квашеной ка-
пусты. Но все равно выбирать приходилось между вареной картошкой, мака-
ронами и гречкой, а Лиля была мне в этом трудном деле не советчица. Ког-
да мой ребенок видел сырокопченую колбасу, мир переставал для нее су-
ществовать. Можно было в этот момент добиться от нее согласия на любую
экзекуцию вплоть до глотания желудочного зонда, можно было даже вырвать
у нее обещание не читать лежа и за едой. Не знаю, почему Рита ограничи-
вала девочку в том, что она любила больше всего на свете (после книжек,
конечно), я лично никакого вреда здоровью от колбасы не вижу. Но Рита -
это Рита, она не удостаивает окружающих объяснениями своих поступков и
оценок. Ребенку это вредно - и все. Поэтому все, в чем я не согласен с
матерью Лили, я делаю по-своему, но тайком. Плохо только, что к этим
"тайным" действиям приобщается и сама Лиля.
Купив пять копченых сосисок, пачку сметаны и попросив нарезать то-
ненькими ломтиками колбасу "Преображенская", мы вышли из магазина и поп-
лелись на маленький базарчик, где выбрали восемь средних картофелин, три
помидора, четыре огурца и одну луковицу. Продавцы морщились и ворчали,
им было неудобно взвешивать такие смешные порции овощей, но я стоял с
каменным лицом, делая вид, что все это ко мне не относится. Пусть хоть
изворчатся все, но я буду покупать ровно столько продуктов, сколько нуж-
но для ужина, иначе на этой чудовищной жаре да без холодильника все про-
тухнет. Более того, неиспользованные продукты придется держать в нашей
комнате, и утром над ними уже будет виться стайка омерзительных мелких
мушек. Нет уж, увольте.
Сегодня мне не повезло, на кухне кроме хозяйки, Веры Ильиничны, толк-
лись две девушки из Петербурга, которые тоже снимали комнату. Мое появ-
ление было воспринято без восторга, в кухне было все-таки тесновато. Ну
что ж, можно поужинать и попозже, решил я, быстро ретируясь и поднимаясь
по лестнице в свою каморку.
- Ты очень голодная? - заботливо спросил я Лилю, которая уже улеглась
на кровать и уткнулась в свой "Сон".
- Нет еще, - машинально ответила она, не поворачивая головы.
Дом у стариков Вишняковых был очень маленький, но двухэтажный. На
первом этаже были две хозяйские комнаты, на втором - две другие, которые
в летнее время сдавались по безбожной цене. Хозяйские "покои" были го-
раздо более просторными, потому что занимали всю площадь, отведенную под
дом, в то время как на втором этаже жилые помещения опоясывались чем-то
средним между галереей, верандой и балконом. Я понял, что дом строился в
те времена, когда курортники могли селиться только в частном секторе,
гостиницы были им недоступны, а ехать они тоже могли только сюда, на
Черноморское побережье, ибо никаких курортов Турции, Греции, Испании и
Италии тогда и в помине не было. Спрос был на каждый квадратный метр, на
котором стояла койка. Делить площадь верхнего этажа на три или четыре
комнаты оказалось невыгодным, потому что каморки получались крохотными,
а в каждую из них нужно было поставить как минимум две кровати, стол,
тумбочку и пару стульев. Чтобы не тратиться на мебель, они сделали две
комнаты, обставленные точно так же скудно, а для желающих ставили раск-
ладушки на галерее. И пусть там не было никакой другой мебели, бледноли-
цые изможденные горожане бывали счастливы, что есть хотя бы раскладушка
и постель, все равно они целый день проводили на море.
Пережидая наплыв народу на кухне, я вынес стул на эту увитую диким
виноградом галерею, уселся, закинув ноги на перила, с наслаждением заку-
рил и погрузился в грустные мысли об убитой Оле Доренко. Мысли из груст-
ных очень скоро превратились в неприятные, ибо в них стало закрадываться
подозрение, уж не Маргарита ли Мезенцева тут замешана. Конечно, она уже
не должна была ревновать, во-первых, история с Литваком ее вполне успо-
коила, а во-вторых, мы все-таки были в разводе. Но Рита при всех своих
недостатках простушкой никогда не была. Она могла узнать о том, что ро-
ман с Гариком - чистейшей воды вранье, а раз вранье, значит, мы с Ольгой
хотели скрыть от нее правду. И правда эта очень даже могла Рите не пон-
равиться. Тем более, что она действительно ездила на всякие курортные
фестивали каждый год и каждый год просила меня взять Лилю и приехать, а
я всегда отказывался. В этом году я сделал так, как она просила, только
лишь потому, что выслужил свои законные двадцать лет и собрался
увольняться на пенсию, в связи с чем мне предоставили возможность отгу-
лять отпуск не только за текущий год, но и все остатки прежних лет. Сра-
зу же по возвращении в Москву я должен буду пройти медкомиссию, после
чего получу свои пенсионные бумажки и стану свободным, как нищий бродя-
га. Но мои резоны Рите могли не показаться убедительными. Узнав об обма-
не, она могла решить, что я по-прежнему кручу с Олей, что сюда приехал
исключительно изза нее, и прошлая, угасшая было ревность могла вспыхнуть
с новой силой. Более того, при таких обстоятельствах она могла подумать,
что и развелся я с ней тоже из-за Оли. Совершить убийство, свалить по-
дозрения на ничего не подозревающего безвинного Игоря Литвака, при этом
искать утешения и поддержки у бывшего мужа, который сам работает в уго-
ловном розыске и в обиду ее не даст... Коварно, подло, но вполне в духе
Маргариты Мезенцевой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14