Сразу же стали слышны звон посуды и приглушенный гомон за столиками, сливающийся в ровный, неумолкаемый гул. К потолку пластами тянулся табачный дым, подсвеченный лучами прожекторов. Между столиками сновали официанты с подносами, уставленными высокими стаканами.
— А сейчас, — поправляя букли парика, склонился над стилизованным под старину микрофоном черный саксофонист, — для нашего гостя и постоянного клиента, Джима Терри, в честь дня его рождения мы исполняем его любимую мелодию…
Подошедший по знаку Джима официант протянул музыканту поднос.
Негр прервался, взял бокал, поднял его в приветствии, зажмурившись, залпом выпил, медленно втянул воздух, и, открыв глаза, продолжил, — … его любимую мелодию…
— Заткнись, чертов ниггер, и давай дуй в свою дудку, — крикнул кто-то из противоположного конца зала.
Негр снова умолк, укоризненно посмотрел в сторону кричавшего, помолчал, пожевав губами, махнул стаканом и повернулся к оркестру.
— И, раз, два, три… — джаз грянул почему-то аранжировку марша Мендельсона, с длинными соло на ударных и хриплыми подвываниями под вопли пьяного саксофона.
— Давай, брат, жарь… — Джим мечтательно прикрыл глаза, покачивая головой. На его коленях уже устроилась вся в черном, гибкая, как пантера, девица с короткой стрижкой.
— Серж, — усаживаясь на колени к Сергею, томно, немного с хрипотцой протянула светлая девочка, — я хочу выпить с вами на брудершафт.
— Нет ничего проще, мисс, — Сергей скрестил с девочкой руки и опрокинул в себя бокал. Синее пойло шибануло в нос сивухой. Девочка медленно приблизила лицо.
— Черт, какие у нее мягкие губы… — переведя дух, подумал Сергей.
— Кстати, позвольте представиться, — спохватился Сергей, вдруг осознав, что до сих пор не знает ее имени.
— Какой ты смешной, — девочка мелодично захихикала. Ее взгляд при этом почему-то остался серьезным, она совершенно не казалась пьяной.
— А я говорю, из Калаша изрешетил! Он меня будет учить! — за спиной набирал обороты светский спор.
Девочка положила голову на плечо Сергею и что-то уютно замурлыкала в такт музыке. Джим показал Сергею большой палец и подмигнул. Его лицо странно двоилось и теряло очертания.
— Отравил!
— Из Калаша!
— Чертов ниггер, сыграй нашу!
Вокруг шеста извивалась, теряя остатки одежды с гибкого тела, смуглая танцовщица. Лучи прожекторов окрашивали ее тело в фантастические цвета.
— Не смотри на нее, смотри на меня, — шептала Сергею светлая девочка, — я здесь, я лучше. Давай еще выпьем. Поцелуй меня…
Герой всех войн храпел, уронив голову среди салатов, щекой в луже пива. Симпатичная черноглазая девушка оставила попытки успокоить спорщиков и взасос целовалась с каким-то седым хиппи, обняв его за плечи. Сквозь табачный дым стол куда-то плыл, тихо покачиваясь на невидимой волне…
3
Тупая боль начиналась в затылке и заканчивалась где-то в глазных яблоках. Пересохший язык с трудом ворочался во рту.
— Чертово пойло, — Сергей открыл глаза и осторожно огляделся.
Обнаружил он себя абсолютно голым, лежащим на огромной измятой кровати. На его плече уютно посапывала вчерашняя девочка. В комнату с кремовыми стенами сквозь затемненное окно просачивалось солнце. На ворсистом ковре в живописном беспорядке валялась разбросанная одежда. Судя по всему, раздевался Сергей явно не сам и с рекордной скоростью.
— Интересно, как много я себе вчера позволил? — скосив глаза на девочку, подумал Сергей.
Та глубоко вздохнула и, сладко потянувшись, открыла глаза.
— Привет! — сонно улыбнулась она и чмокнула Сергея в плечо.
— Доброе утро, — вежливо ответил Сергей, и на всякий случай погладил девочку по гладкой спине. — Как спалось?
— С тобой — просто класс! — девочка повернулась на бок и оперлась на локоть. — Хочешь кофе?
— Не откажусь, — кивнул Сергей, старательно отводя взгляд от ее груди.
— Да не тушуйся ты! — Девочка запустила пальцы в шевелюру Сергею, ласково потрепала его по голове.
— Дом, хочу кофе! — крикнула она в потолок, — Черный, две чашки. Подать сюда.
Домашняя система тихо мурлыкнула в ответ, подтверждая распоряжение.
Сергей лихорадочно вспоминал имя подружки. — Черт, ну не мог же я его за ночь забыть! — злился он.
— У меня в школе был парень. Он тоже был русским, — теребя его волосы, похвасталась девочка, не глядя на Сергея, — Он мог выпить полный стакан водки и говорил, что это его национальная черта.
— Да ну, — сделал удивленный вид Сергей, — и где он сейчас?
— Мы давно разбежались. — девочка посмотрела в глаза Сергею. — А год назад он не вписался в поворот. Говорят, спьяну перепутал газ с тормозом…
— Понятно… — протянул Сергей, — Наверное, это тоже наша национальная черта.
— Похоже, эта черта у вас не единственная, — хитро улыбнулась девочка, и погладила свежие царапины на его груди.
Сергей невольно улыбнулся в ответ.
— А тебе эта черта нравится?
— Больше всего! — горячая ладошка медленно прошлась по животу Сергея, опустилась ниже…Позвякивая чашками, в комнату вкатился небольшой сервировочный столик. Покрутившись на середине, и определив, где находится хозяйка, он остановился у кровати. Ноздри приятно защекотал аромат свежезаваренного кофе.
Расставляя чашечки, девочка спросила:
— Слушай, Серж, а чего ты меня ночью Катей называл? Я конечно слышала, что русские часто произносят чужие имена по-своему. Но чтобы Лотта по-русски была Катей?…
— Лотта? — тупо переспросил Сергей.
— Ну да. Вообще-то, так меня зовут, если ты не понял, — девочка протянула Сергею чашку. — Или, Катя для тебя звучит все же лучше?
— Не обижайся. Катя — имя из моего далекого прошлого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22