Кирк не завидовал сейчас диспетчерам и предполагал, что прибытие “Галилея” вызовет у них очередной приступ головной боли. И тем не менее, несмотря на перегруженность, специально для челнока была очищена самая крупная посадочная площадка и воздушное пространство над ней. Такие приготовления были обычным делом в случае прибытия на планету капитана тяжелого крейсера Федерации, и все же это еще больше насторожило Кирка. Что-то здесь было не так. Он интуитивно чувствовал какую-то фальшь, и чувство грозящей опасности все больше крепло в сознании капитана “Энтерпрайза”. А Кирк прекрасно знал, что это чувство его еще никогда не подводило.
– Идем на посадку, капитан, – доложил Зулу.
"Галилей” приближался к посадочной площадке президентского флайера, в центре которой, наподобие мишени, были пунктиром нанесены шесть красных окружностей. Когда челнок уже завис над ними, Кирк заметил на краю площадки три каких-то черных агрегата. “Что же это за штуки? – подумал он. – На флайеры не похожи. Да это же… Как их?… Лимузины! – вспомнил он изображения на картинках в каком-то журнале. – М-да, раньше на таких ездило правительство Земли. Похоже, нас действительно решили принять по высшему разряду”.
Кирку редко приходилось видеть автомобили, но по традиции даже самые развитые планеты Федерации продолжали использовать их для дипломатических приемов и встреч самых высокопоставленных лиц. Впрочем, это было еще не самое удивительное. На Земле до сих пор существовал обычай, согласно которому в век космических полетов особы королевских кровей продолжали ездить на коронацию и бракосочетания в повозках, запряженных лошадьми. Однажды Кирку самому удалось несколько раз проехаться на автомобиле. Это случилось на планете Котия, жители которой словно подстраивали уклад своей жизни и морально-этические нормы под сюжеты гангстерских книжек двадцатого века. Помнится, Кирк даже пытался управлять этим механизмом. Но успехом эта попытка не увенчалась, так как, привыкший двигаться в трех плоскостях, он все время хотел взлететь. Однако ощущения, испытанные при вождении автомобиля, Кирку понравились.
"Галилей” опускался в центр посадочной площадки, и свист двигателей становился все тише и тише.
– Приземляемся! – сообщил Зулу.
Кирк видел, как медленно увеличиваются постройки порта, деревья и все, что находится внизу.
На панели управления загорелся зеленый индикатор.
– Посадочные дуги зафиксированы!
Через несколько секунд челнок легко качнулся, и приземление закончилось.
– Так, капитан, кажется сели! Надеюсь, господа, вам запомнится этот полет! Пожалуйста, выходите через дверь в конце салона и не забудьте свой багаж!
Кирк улыбнулся в ответ на шутку.
– Браво, лейтенант! Благодарю от лица всех пассажиров!
Он посмотрел в иллюминатор. Прямо перед ними стояли те самые лимузины и несколько человек.
– Хм, смотри-ка, – указал в их сторону Кирк, – торжественная комиссия по приему дорогих гостей! А я без парадного мундира. Какая досада.
– Может залезем опять в скафандры? – пошутил Зулу. – Для солидности.
– Нет уж, спасибо! Лучше уж так. Открывай люк, пойдем к народу.

***
По местному времени было еще совсем раннее утро, но оба главных светила Центавра уже успели прокалить поверхность. Воздух дрожал над горячим бетоном аэродрома, а солнце слепило глаза. “Черт возьми! – выругался Кирк. – В суматохе вечно что-нибудь забываешь! Постоянно же таскал с собой очки и – на тебе! – в последний момент не взял”.
И он, и Зулу, щурясь и прикрывая глаза рукой, спустились по трапу с “Галилея” и зашагали навстречу группе улыбающихся людей, по-прежнему ожидавших возле автомобилей.
Высокий лысоватый человек с готовностью протянул Кирку руку, и они обменялись крепким рукопожатием.
– Рад приветствовать вас, капитан Кирк! Добро пожаловать на Центавр. Разрешите представиться – Тадеуш Хейс, начальник статического отдела кабинета министров. Не соблаговолите ли познакомить нас с вашим спутником?
– Спасибо за встречу, – сдержанно ответил Кирк и указал на Зулу. – Рекомендую – пилот высшего класса и сотрудник для особых поручений лейтенант Зулу.
Пилот с удивлением воспринял неожиданное добавление к его статусу, но не подал вида. Лицо его хранило беспристрастное выражение. На “Энтерпрайзе” уже давно привыкли не удивляться словам и поступкам капитана. Зулу тоже протянул руку для рукопожатия, параллельно размышляя, в чем же заключаются функции “сотрудника для особых поручений”? “Наверное, молчать и делать вид, что знаешь больше, чем есть на самом деле”, – эта мысль была единственной, которая пока приходила ему в голову.
Тем временем Хейс указал жестом на сопровождавших его людей.
– Познакомьтесь, это мои помощники: Роланд Сэмюельз и Уинстон Черчиль Макнайт. Ну что ж, поскольку знакомство состоялось, позвольте… Ах, да! Прошу прощения! – он протянул в сторону руку, и Макнайт вложил ему в ладонь два небольших футляра из тисненой искусственной кожи. – Это вам наверняка не помешает. Солнцезащитные очки. Надеюсь, они подойдут, и, если вы их примерите, мы тоже наденем свои.
Он умоляюще улыбнулся и передал футляры.
– Сегодня просто ужасно яркое солнце!
– Благодарю вас, мистер Хейс, – сказал Кирк, принимая подарок. – Вы очень предусмотрительны.
Он извлек из футляра очки с фотохромными стеклами и с удовольствием надел. Хейс и остальные тут же нацепили свои.
– Вы правы, так значительно лучше.
Шеф статистики и протоколов вежливо улыбнулся.
– Сами видите, капитан, очки на Центавре вещь крайне необходимая.
– Да-да, – согласился Кирк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79