Ну и работка! Сначала стой полдня у операционного стола, потом терзайся, выживет больной или нет, а если нет – жестоко кори себя, даже если ни в чем не виноват. Зачем это надо нормальному человеку?
– Ну и дал нам прикурить больной! – воскликнула Машка. – Аневризма страшная, стенки – как камень, и до почечных артерий рукой подать! Думала, не справлюсь!
– Но справилась же?
– Ага! – просияла Машка. – Прямо самой не верится!
– Наверное, ты первая с нашего курса сделала такую сложную операцию. Петьке расскажешь о своем успехе?
– Ну а как же? Зря он, что ли, целый день с ребенком сидел?
Юля нахмурилась:
– А он не будет ревновать к твоим достижениям?
– Петька-то? – Маша расхохоталась. – Он любит во мне все, даже великого хирурга. Да что мы все обо мне! Расскажи, как ты! Я ж тебя с самой свадьбы не видела!
Отодвинув тарелку, она жадно уставилась на Юлю. Глаза округлились, горя азартом, и даже рот приоткрылся от интереса.
«Она переживает за меня и, кажется, действительно хочет услышать, что я счастлива, – с удивлением поняла Юля. – Что ж, не будем ее разочаровывать…»
В тот вечер Юля собиралась в клуб, но неожиданно вечеринка отменилась. Одетая для выхода, она сидела в гостиной на диване, тупо смотрела в темноте телевизор и дулась на весь свет.
– Ты дома, моя девочка? – ласково спросил отец, появляясь на пороге. – Как хорошо!
– Привет, папа! – Юля поднялась поцеловать его и обнаружила, что он приехал не один.
В дверях смутно виднелся незнакомый силуэт.
Включив свет в гостиной, она рассмотрела позднего визитера. Это был высокий, превосходно сложенный брюнет, возраст которого Юля затруднилась определить. Подтянутая фигура с безукоризненной осанкой, черные волосы без малейших признаков седины говорили о его молодости, но слишком жестким, слишком властным был взгляд его больших черных глаз. Присмотревшись, Юля заметила и «гусиные лапки», и мелкие морщинки на высоком лбу, словом, зрелость уже нанесла на это лицо свою печать. Мужчина был красив, но выглядел несколько экзотично из-за ухоженной бородки-эспаньолки. Юля и не предполагала, что в наши дни кто-то отваживается носить подобное украшение.
Пижон, подумала она, глядя на эту несчастную бородку. Такого мужчину нельзя принимать всерьез.
– Филипп Владимирович Рыбаков, мой потенциальный деловой партнер, – моя дочь Юля, – между тем представил их отец.
Она любезно кивнула, а Рыбаков отвесил короткий офицерский поклон, как раз в духе своей эспаньолки.
– Мама на занятиях? Моя жена в последнее время увлеклась спортом, – пояснил отец гостю. – Что делать, в нашем возрасте приходится тратить много сил, чтобы поддерживать форму.
– Совершенно верно! Я, например, как бы ни был занят, два часа в неделю обязательно езжу верхом, – механически ответил Рыбаков, внимательно разглядывая Юлю.
Он даже не пытался скрыть, что девушка произвела на него сильное впечатление.
«Большая заслуга понравиться такому дураку! – весело думала Юля, греясь в лучах его восхищения. – В восемнадцатом веке бабы, конечно, передрались бы за него, но сейчас он смотрится диковато. Начитался Дюма и косит теперь под Генриха Четвертого! Верхом ездит! Удивительно, как он еще догадался явиться без камзола и шпаги? В машине, наверное, оставил…» Она улыбнулась своим мыслям.
– Юлечка, ты не похозяйничаешь? – ласково попросил отец. – Угостишь нас чаем?
Юлины родители были людьми здоровых склонностей и не любили лишнего барства. Постоянной прислуги в доме не было, но дважды в неделю приходила уборщица, а еще была приходящая кухарка, которая в восемь утра подавала завтрак, а в шесть вечера – обед. Если кто-то из членов семьи опаздывал к трапезе, ел самостоятельно. Подавать вечерний чай входило в обязанности матери семейства. Но сейчас она в спортивном клубе, беззаботно плавает в бассейне.
– Я накрою в столовой.
Она немного злилась на отца за незваного гостя, которого теперь придется развлекать. Этикет не позволяет ей просто сервировать стол и уйти к себе, ведь она не прислуга. Отец мог бы провести его к себе в кабинет, думала она. Что за фантазия устраивать дома деловые совещания! Понятно, он хочет показать себя образцовым семьянином, ведь крепкая семья – показатель надежности человека во всех областях жизни. Но отец так богат, что может вести себя, как ему угодно.
Наполнив чашки, Юля устроилась в уголке, с завистью глядя, как мужчины беззаботно уничтожают булочки с баварским кремом. Сама она сидела на строгой диете – на прошлой неделе весы показали лишние полкило. Следовало безжалостно уничтожить этих вражеских лазутчиков, пока они не привели с собой новых товарищей.
– Я посмотрел образцы вашей мебели, – сказал отец. – Очень мило, и цена привлекательная. Весьма привлекательная. Готов сотрудничать с вами.
– Благодарю.
– Тьфу-тьфу, чтобы не сглазить, если мы с вами будем придерживаться этой ценовой политики, быстро завоюем рынок. Расходы на рекламу я возьму на себя. Надеюсь, к концу года можно будет думать о расширении производства.
– Спокойнее, Евгений Николаевич! – улыбнулся Рыбаков. – Не будем строить наполеоновских планов.
– Понимаю вашу осторожность. Вы – человек в бизнесе неопытный, но я, поверьте, собаку съел на всех этих делах.
Филипп Владимирович отставил чашку и снисходительно взглянул на собеседника:
– Евгений Николаевич, я двенадцать лет сбываю свой товар покупателю, который почему-то убежден, что этот товар больше ему не нужен. И до сих пор не разорился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14