Пожалуйста, не дай ему напасть, пока док тут». Беззвучная мольба Дорис полетела к небесам, но тут новая тревожная мысль пробилась в ее сознание.
Как это не важно, что случится? Нельзя так думать. «Если граф сделает меня одной из них, что станет с Дэном? Как мальчик будет жить дальше, зная, что его единственная сестра превратилась в вампира? Слишком тяжелая это ноша. Нет, Дорис, этот номер не пройдет. Пускай тебе оторвут руки и ноги, но победить ублюдка ты обязана».
Девушка собрала всю свою храбрость в кулак, но пальцы, образно говоря, тут же разжались, и напускное мужество утонуло в пучине страха. Выпестованный веками ужас жертвы перед губительными клыками аристократа был так силен, что семнадцатилетняя девочка, пусть она даже и была отличным бойцом, не могла не поддаться ему.
Когда стрелки часов показали половину десятого, Дорис наконец решилась перебить гостя:
— Ну, док, мне уже пора ложиться.
«Так что, пожалуйста, поскорей отправляйся домой» — вот что на самом деле подразумевала девушка, но доктор Ферринго, кажется, вовсе не собирался уходить, Вместо этого он произнес слова, потрясшие ее до глубины души:
— Полагаю, тебе скоро должен нанести визит опасный посетитель.
— Верно, док, так что тебе лучше…
— Да, милая, — взгляд пожилого врача был полон безграничной любви, — не будь так сурова со мной. Семнадцать лет назад я собственными руками перерезал твою пуповину и услышал твой первый крик. Ты всегда была мне как дочь, верно? И вот теперь этот старый дурак не желает стоять в стороне, пока одна юная леди будет сражаться с демоном, вылезшим прямо из ада. — Глаза застывшей у дверей Дорис заблестели от слез. — Не вешай носа, — почти весело продолжал старик. — Может, я и не похож на героя, однако… не кто иной, как твой покорный слуга, научил вашего отца кое-каким приемам охоты на оборотней.
— Знаю. Просто…
— А если знаешь, к чему эти слезы? Впрочем, иногда любопытно посмотреть, как плачет такая маленькая злючка. Да, кстати, где этот молодой человек? Ты наняла его для защиты, а он дал деру, едва спустилась ночь? Он явился как привидение, а оказался простым бродягой, а?
— Нет! — До сих пор Дорис молча кивала, тронутая словами доктора. Ее внезапный возглас заставил старика подпрыгнуть как ужаленного. — Он не такой человек… то есть, я хочу сказать, он не поступил бы так. Нет, сэр. Его сейчас здесь нет, потому что еще засветло он отправился в замок графа. Один. И пока еще не вернулся. Я просто… Я уверена, с ним что-то случилось…
Странный огонек вспыхнул в глазах доктора Ферринго.
— Значит, вы… Ясно, ясно… Я не знал, что ты к нему так относишься.
Дорис поспешно вытерла слезы; самообладание вернулось к ней.
— Что ты имеешь в виду? Я не… То есть…
Врач усмехнулся, поскольку на щеках юной девушки расцвел густой румянец, и развел руками.
— Ладно, ладно. Я ошибся. Если ты считаешь, что он верен слову, думаю, нам нет нужды беспокоиться. Уверен, он скоро вернется. А пока, как ты относишься к тому, чтобы выработать дерзкий план пленения графа?
— Хорошо отношусь, — весело кивнула Дорис и вдруг с нескрываемой тревогой спросила: — Но каким же образом?
История не знала случая, чтобы человек захватил в плен вампира-аристократа. Сражения между двумя расами обычно сводились к выбору: убивать или быть убитым. И исход таких битв, особенно когда они велись ночью, в родной стихии знатных лордов, да еще с учетом оружия и способностей сторон, был вполне очевиден.
— Да вот таким… — Престарелый доктор извлек из верного медицинского саквояжа маленькую стеклянную бутылочку, под горлышко забитую желтоватыми гранулами.
— И что же это, черт побери? — В голосе Дорис смешались надежда и дурные предчувствия.
Доктор Ферринго вместо ответа достал из того же саквояжа мятый конверт, вытащил из него лист бумаги, развернул и протянул его Дорис.
Едва девушка взглянула на бурые строчки на потертой бумаге, ее потрясенный взгляд метнулся к врачу.
— Почерк… Это писал мой отец…
Седой старик согласно кивнул:
— Твой дорогой отец часто писал мне из путешествий, в которых он оттачивал боевое искусство, задолго до того, как родились ты и твой брат. Но это письмо — одно из последних. Прочти его: там говорится о стычке твоего отца с вампиром.
— Отца с вампиром?
Забыв обо всем, Дорис погрузилась в письмо. Первые две строчки сообщали, что охотник прибыл на место. Затем буквы запрыгали — будто от возбуждения или же страха.
Я нашел! Слабость ублюдка — т…
И все. Больше ничего не было, лишь пустое пространство грубой, пожелтевшей от времени бумаги. Растерявшаяся Дорис уставилась на врача:
— Почему письмо не закончено? Может, что-то было в других его письмах?
Доктор покачал головой.
— Когда твой отец писал это письмо, на него напал вампир, но он отразил атаку. Похоже, при этом ему удалось обнаружить слабое место аристократов. В другом письме он ясно дает это понять. Дело в том, что, когда он победил врага, собрался с мыслями и снова взялся за перо, дабы рассказать о своем открытии, он вдруг осознал, что напрочь забыл, в чем оно, собственно, состояло.
— Ты серьезно? Как такое могло произойти?
— К этому мы вернемся позже. В любом случае не прошло и пяти минут с тех пор, как опасность миновала, и твой отец обнаружил, что стоит посреди съемной комнаты, будто зомби, с пером в руке. Как одержимый, он принялся просеивать и ворошить воспоминания, восстанавливая картину боя, однако все его усилия оказались напрасны. Вампир появился, враги схлестнулись. Он помнил отчетливо, что ему удалось обратить противника в бегство, но как он это сделал и что послужило решающим фактором — все это совершенно стерлось из его памяти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67