— Он поднял руку, предупреждая новое запальчивое возражение брата. — Теперь о Брантинге. Информация Цвиркуна подтверждается. Брантинг прибыл на Землю, машина зафиксировала его энцефалопаспорт, но вскоре излучение прекратилось. Трупа не найдено, новых излучений не добавилось, так что сумасшедший профессор и не думает перекодировать себя под какую-то иную личность.— Стало быть, экранизация мозговых излучений?— Стало быть, экранизация. И, очевидно, с недоброй целью, ибо при всех иных условиях профессору не понадобилось бы так скрываться от земного наблюдения. Признаться, и меня смущает это обстоятельство.— Иначе говоря, Брантинг — преступник?— Преступник тот, кто совершил преступление. Относительно Брантинга этого не доказано. Но что причина его появления на Земле не может быть официально им объявлена, теперь достоверно.— Его нужно остановить, пока он не совершил зла! — Генрих в волнении вскочил с кровати. — Рой, ты понимаешь, как важно срочно изготовить прибор, расшифровывающий колебания пластинки?Рой кивнул.— Вполне согласен. Прибор уже изготовлен. Один из переносных дешифраторов отлично воспринимает колебания пластинки.— Значит, поиск Брантинга начат?— Нет, конечно.— Но почему, Рой?— По твоей вине.— Не понимаю тебя.— Ты взял пластинку, но не поинтересовался, какие звучания в ней вызывает излучение спор калиописа. Пока у нас нет кода колебаний пластинки, мы не можем начать поиск профессора. Между прочим, ты уверен, что экрана для радиации спор калиописа не существует?— Так утверждал Джон Цвиркун. Он, наверно, уже в лаборатории. Идем к нему.Рой остановил схватившего пальто Генриха.— Говорить с Джоном буду я. По твоему описанию, он человек малоприятный. Я постараюсь убедить его, что он должен приспосабливаться к нам, а не мы к нему. У тебя такие разговоры не получаются.…Цвиркун, уже сидевший в лаборатории, поспешно вскочил и, сияя кривящимся лицом, пошел навстречу братьям. Рой холодно пригласил его в свой кабинет, жестом показал на кресло. Цвиркун заторопился говорить. Рой оборвал его таким же молчаливым властным жестом. Гость, предчувствуя, что его ждет отказ, переводил молящий взгляд с одного брата на другого.— Я считаю, что предложенная вами тема не соответствует профилю нашей лаборатории, — ледяным тоном начал Рой. Цвиркун побледнел так сильно, что Рой невольно заговорил быстрей. — Брат придерживается другого мнения. — Цвиркун с благодарностью посмотрел на Генриха, снова ничего не сказал, только сморщил лицо в гримасе, соединившей вместе губы, нос и глаза; возможно, он так выражал высшую степень признательности. — Мы обычно друг другу уступаем. Брат не захотел мне уступить, пришлось это сделать мне. — Цвиркун, вскочив, хотел рассыпаться в благодарностях, но Рой, повысив голос, раздраженно продолжал: — Прошу вас помолчать, я не окончил. И, пожалуйста, не кривляйтесь. Я не понимаю выражений вашего лица.— Я постараюсь, — тихо сказал Цвиркун. — Поверьте, это непроизвольно. На Марсе мы привыкли ко многим вольностям. На Земле иные порядки…Он теперь с таким усердием удерживался от гримас, что Генриху стало жаль его. Рой перечислял условия, необходимые для успешного поиска. Цвиркун вручает таблицу колебаний пластинки, отвечающих на излучение спор калиописа, с полным расчетом направлений на излучающий объект и расстояний до объекта.— Да, да, пластинка укажет, в какой стороне и сколько километров до… — не удержался Цвиркун и тут же осекся под взглядом Роя.Среди условий были и такие, что поиск совершается лишь на Земле, без вылетов на другие планеты, и что в благодарность за поимку опасного беглеца Цвиркун передает лаборатории братьев информацию о материале пластинки. Цвиркун, без спора приняв все условия, вытащил из кармана металлическую ленту и вручил ее Рою.— Здесь записи колебаний, создаваемых спорами калиописа, друг Рой. — Цвиркун так страшился чем-нибудь рассердить старшего из братьев, что даже говорил без обычной торопливости и повторений, тщательно выговаривая каждое слово.— Достаточно ли чувствительна ваша пластинка для успешного поиска? Вы меня понимаете? За те несколько суток, что прошли с момента прибытия Брантинга, он мог значительно отдалиться от Столицы.На это последовал уверенный ответ:— От моего индикатора Брантингу на Земле не скрыться. Даже если он сейчас в противоположной точке земного шара! Конечно, если он всюду беспорядочно разбросал споры…— Но и в этом случае мы его найдем по оставленным им следам, не так ли? Идемте к испытательным стендам.Генрих хорошо знал брата и привык ничему не удивляться. Но Цвиркун не скрывал, что поражен. Установка была уже смонтирована, оставалось лишь ввести поисковый код в анализирующее устройство. Едва Рой вложил ленту в дешифратор, комнату наполнил мелодичный звон. Аппарат выпевал тонкую мелодию из одних звонов — тысячи серебряных колокольчиков зазвучали в лаборатории. Цвиркун, выкатив глаза, окаменев, как зачарованный воспринимал музыку аппарата.— Это… Это… — с трудом выговорил он.— Да, — сказал Рой. — Похоже, что каждая спора создает свой отдельный звон. Вы не ошиблись, Брантинг на Земле.Цвиркун метнулся к стенду:— Где он? Где? Ради всего на свете, где?Рой усиливал и уменьшал звук, на шкале плясали зеленоватые змейки, они складывались в четкие линии. Брантинг был в Столице, он летел по ее улицам. Рой быстро подал на экран, занимавший половину стены, план города, сфокусировал на экран траекторию движения профессора. Брантинг выбирался из Столицы — кривая полета пересекла центр, прошла по Кольцевому проспекту, вновь углубилась в радиальные улицы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11