Вот те на. Увы, придется, отбросив ложную скромность, дать чрезвычайный сигнал на базу. Скромность я отбросил, а сигнал не прошел, Анима сообщила об уровне помех, соответствующему сильной магнитной буре.
Выбор теперь оказался чрезвычайно скудным, прямо как на матросском камбузе – или ты ешь, или тебя едят.
Я, довольно легко прорвав волчье оцепление, почесал обратно к базе. И вскоре понял, почему они мне разрешили пробиться. Им охота была порезвиться и поиграть. Волки бежали позади меня, слева и справа, иной раз перебегая мне дорогу. Я чувствовал, что еще метров двести – и будет прихват. Они собьют меня с ног, а потом начнут отщипывать мое мясцо по стограммовому кусочку. Я поползу, обливаясь кровушкой, а они будут обгрызать мою тушку мало-помалу до голых косточек. Про такие случаи мне сказывали еще в теменской тюрьме. Узники кандея говорили, что Макарий Зеленая Нога имеет стаю волчар для подобных забав. Кстати, трансквазер никак не реагировал на мои посылы, он, похоже, напрочь разрядился или же обиделся.
– Эй, барин, вижу костяк какого-то животного. Сверни чуть вправо.– посоветовал Саша.
И действительно, неподалеку, возле хиленькой березки, что-то белело. Я, собрав все ножные силы, припустил к этим неведомым костям. И тут волки решили ускорить развязку. Один из них непринужденно пристроился рядышком – это уж ясно, что сейчас он прыгнет. Причем его цель – моя шея в районе артерии.
И серенький прыгнул. Раздалось воронье карканье, волчий взвизг, и зверь промахнулся. Оглянулся я лишь раз и все сразу понял. Саша, не раздумывая, пожертвовал жизнью ради меня, спикировав на хищную тварь. Сейчас от него остался только комок черных перьев в пасти волка – я заметил даже струйку крови. Впрочем, в кровяной сгусток превратился и глаз хищника.
Я домчался до костяка и обратился к преследователям, сжимая в руках черепок с рогами – возможно он когда-то принадлежал крупному оленю. Ярость бурлила во мне настолько сильно, что я чуть не бросился в атаку. Но не бросился и правильно сделал. Сзади и даже сбоку меня прикрывало сильно изогнутое деревцо, которое к тому же находилось на небольшом пригорке – его со всех сторон окружала топкая низина, из которой прыгать было неудобно.
Ближайший волчара опустил задницу к земле, прыгнул, поскользнулся и упал прямо возле моих ног. Тут я и втюхал острый рог ему в шею. Зверю сразу кранты начали приходить, видимо, порвалась трахея. Второй волчок сиганул ко мне более удачно, но я сработал рогатой черепушкой как палицей и разбил атакующему морду, может даже челюсть сломал – он, повизгивая, стал отползать. Волки, совсем как в истории про Мюнхаузена, отошли в сторонку и словно стали совещаться. Наверное, они придумали бы как одолеть меня – и не из желания испробовать мое мясо-жир, а чисто из принципа. Но тут зашипел мотор, и ко мне подлетел коптер с Марой.
Первую секунду создалось впечатление – она недовольна, что я остался жив. Но по дороге назад она довольно-таки по-матерински отчитывала меня за неразумие, и первое впечатление мало-помалу улетучилось.
Весь остаток дня она демонстрировала особое внимание ко мне. Придумала вполне сносное объяснение для командира базы, отчего пришлось эвакуировать меня на коптере. Дескать, в тридцатимильной прилегающей зоне появилось несколько варваров. Пахан даже не лишил меня права на охоту. К тому же, он немало обрадовался тому, что Саше настали кайки. Я – совсем наоборот. Вечером я прилично накирялся – так, что это стало заметно и тянуло на несколько суток ареста. Впрочем, я и желал под арест. Вышел из каюты и похилял, пошатываясь, на камбуз. Рядышком внезапно возникла Мара.
– Ты куда, несмышленыш?
– Я – гулять.
– Ты мне фуфло не гони, Фома. Забирайся обратно в свою каюту.
– Надоело в конуре. Тоскливо. Понимаешь, пернатый Сашка друганом мне был, в отличие от всех остальных.
Тут бой-баба крепко схватила меня за руку, и я решил, что прямо сейчас отконвоирует в карцер. Но нет, подъемник направился вверх. По дороге к нам подсел еще сержант группы безопасности. Глядя на мою раскисшую мордень, он поинтересовался у своей начальницы:
– Хреновый видок у этого урода, нажрался что ли?
– Током ударило. Если сто вольт в твою задницу, то и тебе похреновеет,– отбрила его Мара и вывела меня на уровне В. Через несколько секунд я был у нее в каюте.
Обиталище, конечно, не сравнить с моим. Раза в три побольше. Вазы с цветами витают в сферическом гравиполе, источаемом с потолкового генератора. (А если питание отключится, то эти горшки шарахнут прямо по башке, об чем лучше заранее не думать.) В углу вертелась статуэтка-трансформер: олень превращался в орла, тот в воробья и так далее. Были там и произведения искусства ненашенского вида. Мара сказала, что их сатурняне стали выделывать после отделения от Космики. Довольно примитивная кристаллическая и молекулярная механика, но все равно эти штучки страшновато выглядели.
Несколько мобильных статуэток представляли процессы поглощения, похожие на те, что я видел в нашем испытательном блоке. Только главным вурдалаком выступало некое человекоподобное существо в тиаре, оно, как водоворот, втягивало людей, животных, растения, предметы, потом принимало облик жертв, окукливалось, делилось, затем снова всасывало кого-то.
– Эта пакость с Титана?
– Там ею торгуют на каждом шагу. Ну, а мы-то брали, что хотели, не торгуясь.
– Сатурняне как будто похваляются, что их может всосать какая-то чертяка.– заметил я.
– Плазмонт не чертяка, а по большому счету Абсолют, начало и порождение новых реальностей. Между прочим, растворение в Абсолюте – цель номер один во многих уважаемых земных религиях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121