Кроме того, я разузнаю, куда положили Белла,
и мы ему перешлем туда деньги. Это немного его подбодрит, беднягу. Ну, я
пошел.
Бонд разделся и минут десять нежился под душем, смывая с себя
последние крупицы грязи и заодно с ними - последние воспоминания о том,
что произошло в грязевых ваннах. Потом он оделся и спустился вниз к
портье, где стоял телефон, чтобы позвонить "Тенистому".
- Линия занята, сэр, - сообщила телефонистка. - Перезвонить еще раз?
- Да, пожалуйста, - сказал Бонд. Его порадовало, что Горбун, по
крайней мере, на месте, а ему не придется врать, говоря, что пытался
дозвониться раньше. Наверное, "Тенистый" и так удивлен, что Бонд не
позвонил сразу же и не пожаловался на то, что денежки его плакали. Сейчас,
после того, что они проделали с жокеем, Бонд решил, что с шайкой Спэнгов
надо держать ухо востро.
Телефон, наконец, издал сухой треск, заменяющий в Америке звонок.
- Вы вызывали "Висконсин" - 7-3697?
- Да.
- Ваш абонент у аппарата. Говорите, Нью-Йорк.
В трубке раздался высокий писклявый голос Горбуна:
- Слушаю, кто это?
- Джеймс Бонд. Я пытался дозвониться и раньше, но не получилось.
- В чем дело?
- С "Застенчивой улыбкой" номер не вышел.
- Я знаю. Жокей виноват. И в чем же дело?
- В деньгах, - сказал Бонд.
Трубка молчала. Потом:
- Ладно. Начнем сначала. Я перешлю тебе по телеграфу тысячу. Ту
самую, которую ты у меня выиграл. Помнишь?
- Конечно.
- Будь у телефона. Через несколько минут я тебе перезвоню и скажу,
что с ней делать. Где ты остановился?
Бонд назвал свой мотель.
- Понятно. Утром получишь деньги. Я скоро позвоню.
Трубку повесили.
Бонд подошел к стойке и начал рассматривать стоявшие там книги,
которые клиенты могли брать к себе в номер. Он с невольным уважением
подумал о том, что эти люди ведут счет своим деньгам и отлично готовят все
операции, предвосхищая возможные последствия. И правильно делают, конечно.
Где же еще он, англичанин, мог бы просто так достать пять тысяч, если не
на скачках или в казино? Так что же ему предстоит теперь? Карты?
Телефон зазвонил. Бонд подошел к будке, закрыл за собой дверь и взял
трубку.
- Это ты, Бонд? Слушай меня внимательно. Деньги ты получишь в
Лас-Вегасе. Возвращайся в Нью-Йорк и возьми билет на самолет. За мой счет.
Я позабочусь. Сначала ты полетишь в ЛосАнжелес, а оттуда в Вегас летают
местные машины каждые полчаса. Номер тебе зарезервирован в "Тиаре".
Осмотрись, и - теперь внимание! - ровно в пять минут седьмого, в четверг
вечером, ты должен будешь подойти в "Тиаре" к центральному из столов, где
играют в "Блэк-джэк", в зале рядом с баром. Все понял?
- Да.
- Ты сядешь за этот стол и сыграешь по максимуму, на всю тысячу, пять
раз. Потом встанешь и уйдешь из зала. И больше - не играть! Понял?
- Да.
- Счет твой в "Тиаре" оплачен. После получения выигрыша поболтайся
вокруг и жди указаний. Все понял? Повтори.
Бонд повторил.
- Годится, - сказал Горбун. - Не болтай лишнего и не делай ошибок.
Ошибок мы не любим. Ты это поймешь лучше, прочитав завтрашнюю газету.
Щелчок, и разговор закончился. Бонд повесил трубку и в задумчивости
пошел к себе в номер.
"Блэк-джэк"! Игра, очень похожая на игру в "очко" школьных дней.
Нахлынули воспоминания о том, как они еще детьми играли в нее, как
взрослые раздавали цветные фишки, чтобы у каждого было их на один шиллинг,
как здорово было получить туза и десятку и взять двойной кон, как боязно
было поднимать, скажем, пятую карту, когда на руках уже было семнадцать
очков и надо было обязательно добыть еще не больше четырех...
И вот теперь ему опять предстоит сыграть в детскую игру. Только
теперь на сдаче будет сидеть профессиональный шулер, а цветные фишки будут
стоить по триста фунтов каждая. Бонд стал взрослым, и игра повзрослела.
Он лег на кровать и уставился в потолок. Ожидая появления Феликса
Лейтера. Бонд мысленно был уже в знаменитом городе азартных игр, пытаясь
представить его себе и размышляя над тем, удастся ли ему повидаться с
Тиффани Кейс.
В пепельнице лежало уже пять окурков, когда за окном послышались шаги
Лейтера. Вместе они сели в "студиллак", и Лейтер, ведя машину, кое-что
рассказал.
Все люди Спэнгов - Писсаро, Бадд, Уинт и Кид - уже исчезли из города.
Даже "Застенчивая улыбка" уже были в начале длинного пути обратно в
Неваду, почти через весь континент.
- ФБР уже занялось этим делом, - продолжал Лейтер, - но это станет
всего лишь одной страницей в той книге о преступлениях этой шайки, которой
они располагают. Но без тебя, как свидетеля преступления, никто не сможет
доказать, что налет организовали именно эти двое. И я был бы, честно
говоря, удивлен, если бы ФБР действительно начало глубоко копать под
Писсаро из-за лошади. Это дело они перепоручат мне и моим людям. Я уже
говорил со своим начальством, и мне сказали отправляться в Лас-Вегас и
попытаться разузнать, где они зарыли останки настоящей "Застенчивой
улыбки". Главное - добраться до ее зубов. Как тебе нравится?
Прежде, чем Бонд смог ответить, они уже остановились перед
"Павильоном", единственным пристойным рестораном в Саратоге. Они вышли из
машины, и швейцар отогнал ее на стоянку.
- Хорошо, что мы снова можем появляться вместе, - сказал Лейтер. -
Тебе еще наверняка не доводилось есть таких жареных в масле лобстеров, как
здесь. Но и они бы в горло не полезли, если бы за соседним столиком
очутился кто-нибудь из шайки Спэнгов с тарелкой спагетти.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72