Не подозревавшие о том, что произошло наверху, Пижма, Ролло, Пинким и Краклин спокойно сидели в винном погребе, в очередной раз перечитывая третье послание, на их взгляд еще более бессмысленное и запутанное, чем предыдущие. Третья слеза моя — у мертвеца,Что был противником мне до конца.Мой лучший враг и друг, он стих.Читай, разгадывай мой стих.Лежу в стенах аббатства я,Во мне таится жизнь твоя,Хотя ни птица и ни зверьНе выживут во мне, поверь. Ролло снял очки и тяжело вздохнул:— По мне, так полная белиберда. Ничего не понимаю. Как там у нас дела с одуванчиковым вином? Осталось еще? Краклин, плесни-ка мне пару глотков.Наливая вино, белочка высказала предположение:— Может быть, мертвец, о котором пишет Фермальда, Седоглуп? Помните, что написано в двух первых строчках? Как думаешь, Пижма?Еще раз пробежав глазами текст, ежиха покачала головой:— Нет, вряд ли. Останки Седоглупа находятся в скалах, а в стихотворении четко сказано — в стенах аббатства.Мышка Пинким кивнула:— Согласна. То, что мы ищем, находится в стенах аббатства. И что-то подсказывает мне, что речь идет не о главном здании, а о территории вокруг него.Краклин почесала затылок и согласилась:— Все правильно. Когда речь идет о чем-то, что находится не в главном здании, мы говорим «в стенах аббатства», а не «в аббатстве».Уже уставший было и отвлекшийся Ролло заинтересовался рассуждениями своих молодых собеседниц.— Понятно, — кивнул он. — Значит, остается что: огород, двор, лужайка… Теперь давайте вспомним, кто у нас там похоронен. Что-то мне в голову ничего не приходит.Фарло Стамп, который все это время занимался восстановлением порядка на стеллаже с винными бочонками, оторвался от работы, вытер лапы углом передника, прокашлялся и сказал:— Прошу прощения, что влезаю в ваш разговор. Я, может, и не все понимаю, но, по-моему, вы ищете неправильно. Вы ищете кого-то, кто там лежит, но в стихах четко сказано, что это не он или она и вообще не кто-то, а скорее что-то. Я, конечно, могу ошибаться, но вот подумал: может быть, вам будет полезно мое мнение.Пижма искренне пожала лапу Фарло:— Здорово придумано, господин Фарло. Большое вам спасибо. Я так понимаю, иногда такого напридумаем, что сами запутываемся, а нормального здравого смысла нам не хватает. Давайте пройдемся по аббатству, пока не стемнело, и посмотрим вокруг хорошенько.Не успели друзья выйти на лужайку, как на них налетела матушка Аума и, запыхавшись, спросила:— Вам Мартин и Командор только что не попадались? Они не в погребе?По взволнованному лицу барсучихи Пижма поняла, что что-то случилось.— Нет, матушка Аума, мы их не видели. А что стряслось?Аума подтолкнула их ко входу в дом и сказала:— Быстро помогите мне разыскать Мартина и Командора. По дороге я вам все расскажу. Книга 2На запад, воины! ГЛАВА 19 Над Страной Цветущих Мхов взошла бледная, как разбавленное молоко, луна. Ее свет освещал дорогу маленькой компании. На опасную прогулку по ночному лесу вышел Мартин-воин, Командор выдр, Хват — горный заяц и Сноп — амбарная сова. Мартин повязал оружейную перевязь так, чтобы рукоять древнего меча его легендарных предков торчала у него над плечом из-за спины. Командор вооружился пращой с набором подходящих камней и легким копьем. Хват разыскал в арсенале аббатства настоящий заячий лук с колчаном стрел. У Снопа же при себе были его острейшие когти и грозный клюв — подходящее вооружение для любой совы. Посвятив только Ауму в свои планы, четверо друзей вышли за ворота аббатства, поклявшись друг другу, что вернутся они только вместе с аббатом Дьюрралом и полевкой Фиалкой. Командор и Мартин были опытными следопытами: сломанная веточка, чуть заметный отпечаток на мягком мху — этого было достаточно, чтобы убедиться в правильно выбранном пути.Уже далеко за полночь они заметили отсветы костра между деревьями. Мартин, Хват и Командор подождали, пока Сноп слетает на разведку. Вернувшись, совенок, как обычно, проморгался, почистил перья на грудке и доложил:— Все точно. Это они, пираты и кошмарные ящерицы. Кто спит, кто греется у костра, а кто ест несчастных поджаренных птичек. Но, как и говорила большая ящерица, ни настоятеля, ни Фиалки нигде не видно. Похоже, они действительно где-то на корабле в море.Мартин обнажил меч:— Командор, возьмешь на себя левый фланг. Хват и Сноп, вы зайдете справа. Я пойду прямо по центру. Атакуем по моему сигналу. Только не забудьте — ласку мы обменяем на Дьюррала и Фиалку. Ну, все по местам, и да сопутствует нам удача.Единственный пират-часовой был выставлен на левом фланге лагеря. Эта сторона была ближе всего к лесной опушке, и Ласк Фрилдор именно отсюда ожидал нападения. Что-то в полных гнева глазах рэдволльского воина предупредило генерала о том, что Мартин — не тот зверь, который будет сидеть за стенами крепости и вести переговоры, в то время как те, кто находился под его защитой, взяты в заложники.На часах стоял опытный пират — ласка по имени Скарбот, ветеран многих морских сражений и наземных боев. Он вовремя заметил подбиравшегося Командора и спрятался за стволом вяза. Занеся над головой палаш, он терпеливо ждал, когда незваный гость подойдет поближе.Командор услышал, как засвистел в воздухе клинок пирата. Только реакция и скорость спасли жизнь предводителю выдр. Бросившись ничком на землю, он услыхал, как лезвие палаша пронеслось в воздухе над ним, затем резко перевернулся и ткнул копьем снизу вверх прямо в брюхо противнику.Скарбот успел издать короткий крик и рухнул замертво на противника. Не успел Командор отбросить его, как в лагере поднялся страшный шум. В этот момент с боевым криком «Рэдво-олл!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99