Уж точно не в гостиной, полной народу. Может, в машине.– Да нет, случилось. У тебя между бровями напряглась кожа, как бывает, когда ты стараешься не хмуриться.– Ничего нe напряглась.Он погладил меня пальцем между глаз:– Напряглась, напряглась.– Нет, я говорю! – окрысилась я.– А вот теперь ты хмуришься, – улыбнулся он и тут же посерьезнел. – Так что случилось?Я вздохнула, шагнула к нему ближе – не ради нежных чувств, ради уединения. У вампиров невероятно острый слух, а я не хотела, чтобы Роберт знал. Он тут же проболтается Жан-Клоду. Если я захочу, чтобы Жан-Клод знал, я ему сама скажу.– Звонил Эдуард.– И что он хочет? – Ричард теперь тоже хмурился.– Кто-то пытался его нанять убить меня.На лице Ричарда изобразилось такое ошеломленное удивление, что трудно описать. Хорошо, что он стоял спиной к остальным гостям. Он закрыл рот, снова открыл и только после этого смог произнести:– Я бы сказал: “ты шутишь”, только я знаю, что ты серьезно. Какие могут быть у кого бы то ни было причины хотеть твоей смерти?– Полно есть народу, Ричард, которые хотели бы видеть меня мертвой, но ни у кого из них нет таких денег, которые поставлены на этот контракт.– Как ты можешь говорить так спокойно?– Если я закачу истерику, это чем-нибудь поможет?Он покачал головой:– Я не в этом смысле. – Он на секунду задумался. – Я о том, что тебя не возмущает, когда кто-то пытается тебя убить. Ты это принимаешь как самую обычную вещь. А это ненормально.– Наемные убийцы – не обычная вещь, даже для меня, Ричард.– Да, только вампиры, зомби и вервольфы, – сказал он.– Ага, – улыбнулась а.Он крепко меня обнял и шепнул:– Любить тебя – это иногда бывает чертовски страшно.Я обхватила его руками за талию, прильнула лицом к его груди. Закрыв глаза, я вдохнула его запах. Не просто лосьон после бритья, а запах кожи, запах его тепла. Его запах. На этот миг я погрузилась в него и плюнула на все. Спряталась в объятиях Ричарда, как в убежище. Я знала, что правильно посланная пуля его разрушит, но на несколько мгновений чувствовала себя в безопасности, иллюзия – иногда она не дает нам сойти с ума.Вздохнув, я отодвинулась.– Давай извинимся перед Кэтрин и поедем отсюда.Он нежно коснулся моей щеки, поглядел в глаза.– Можем остаться, если хочешь.Я потерлась щекой о его руку и покачала головой:– Если завтра начнется бардак, я не хотела бы провести сегодняшний вечер в гостях. Лучше я поеду домой и залезу под одеяло.Он засветился улыбкой, от которой я согрелась до кончиков ногтей.– Такой план мне нравится.Я улыбнулась в ответ, поскольку не улыбнуться не могла.– Пойду скажу Кэтрин.– А я заберу пальто, – добавил Ричард.Мы выполнили то, что должны были сделать и отбыли пораньше. Кэтрин очень многозначительно мне улыбалась. Жаль только, что она ошибалась. Уехать пораньше, чтобы залезть в койку с Ричардом, – это было бы куда как лучше, чем то, что на самом деле.Моника смотрела нам вслед. Я знала, что они с Робертом доложат Жан-Клоду. И ладно, он знает, что я встречаюсь с Ричардом. Я никому не врала. Моника работала адвокатом в конторе Кэтрин – что уж само по себе страшно, – а потому у нее была законная причина получить приглашение. Жан-Клод этого не подстраивал, но я не люблю, когда за мной шпионят, как бы это ни получалось.Переход от дома к автостоянке был испытанием для нервов. Каждая тень превратилась в укрытие, каждый звук казался шорохом шагов. Пистолет я не вынула, но рука так и зудела это сделать.– Вот черт, – прошептала я.Оцепенение у меня проходило, но я не была. уверена, что это улучшает ситуацию.– В чем дело? – спросил Ричард.Он всматривался в темноту и не обернулся ко мне, когда говорил. Его ноздри чуть раздувались, и я поняла, что он нюхает воздух.– Просто нервничаю. Никого там не вижу, но вдруг стала чертовски пристально всматриваться.– Я никого вблизи нас не чую, но к нам могут подобраться с подветренной стороны. Единственный пистолет, который я слышу, – твой.– Ты слышишь запах моего пистолета?Он кивнул:– Ты его недавно чистила. Слышен запах ружейного масла.Я улыбнулась и покачала головой:– Ты так дьявольски нормален... Я иногда забываю, что раз в месяц ты покрываешься мехом.– Зная, какой у тебя нюх на ликантропов, воспринимаю это как комплимент. – Он улыбнулся. – Как ты думаешь, убийцы не посыплются с деревьев, если я возьму тебя за руку?Я улыбнулась:– В данный момент нам ничего не грозит.Он взял меня за руку, переплел пальцы с моими, и вверх по моей руке побежал трепет, будто он коснулся нерва. Ричард большим пальцем стал круговыми движениями гладить тыльную сторону моей ладони и глубоко вздохнул.– Ты знаешь, почти приятно, что эта история с убийцами тебя тоже нервирует. Не то чтобы я хотел, чтобы ты боялась, но иногда трудно быть твоим парнем, когда подумаешь, что ты храбрее меня. Правда, похоже на мачистскую чушь?Я посмотрела на него:– Зато ты хоть знаешь, что это чушь, Ричард.– А можно волчьему мужскому шовинисту тебя поцеловать?– Всегда.Он наклонился, а я поднялась на цыпочки, встречая его губы, положив свободную руку ему на грудь для опоры. Можно было бы и не вставать на цыпочки, но у Ричарда было привычное растяжение шейной мышцы.Поцелуй вышел короче обычного, потому что у меня зачесалась спина, как раз между лопатками. Я знала, что это только игра воображения, но слишком уж открытое было место.Ричард почувствовал и отодвинулся. Он обошел свою машину, сел за руль и потянулся открыть мою дверцу. Обходить и открывать ее он не стал – знал, что не надо. Я, черт побери, сама могу открыть себе дверь.У Ричарда был старый “мустанг” шестьдесят какого-то года. Я это знала, потому что он мне сам сказал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19