- Вы имеете в виду в Рай?
Я сказала единственное, что могла.
- Да, именно это я и имею в виду.
Олаф, который вел себя тихо все это время, сказал
- А почему не ад?
Дерьмо.
Хупер взглянул на Олафа, затем опять на меня.
- Ну, Блейк? Глик был евреем; означает ли это, что он сгорит?
- Был ли он хорошим человеком?
- Да. Он любил свою жену и детей, и он был хорошим человеком.
- Я считаю, что хороший - это хороший, поэтому вы идете на небеса.
Он кивнул в сторону от низкорослого кустарника.
- Матчет был сволочью. Он изменял своей жене. Он был игроком и собирался сделать ноги из команды. Он в аду?
Я хотела сказать, почему вы спрашиваете меня? Как же я докатилась до философской дискуссии над трупами?
- Я христианка, но если Бог действительно является Богом любви, то почему у него должна быть частная камера пыток, куда он помещает людей, которых он должен был любить и прощать, чтобы они были наказаны навсегда? Если вы читали Библию, идея ада как в фильмах и большинстве книг, была изобретена писателем. Ад Данте был украден Церковью, чтобы дать людям что-то, чего они боятся, в буквальном смысле пугать людей , принуждая их к христианской жизни.
- Так вы не верите в ад.
С философской точки зрения, нет. Честно говоря, единожды католик - всегда католик, но вслух, потому что это был ответ, который ему был необходим в тот момент, когда он смотрел на своего мертвого друга, я сказала:
- Нет, я не верю.
Молния не поразила меня. Может быть, если вы лжете по уважительной причине, вам спустят это с рук.
Глава 46

Два офицера, которые занимались наблюдением, лежали помятые в кустах, как сломанные куклы. У них были такие сильные повреждения, что мой глаз не мог разобраться с одного взгляда. Это всегда плохо, когда мозг говорит: нет, я не позволю тебе увидеть это. Это последнее предупреждение ума для Вас, чтобы закрыть глаза и не добавлять себе кошмаров. Но у меня был значок, и это означало, что я не имела права закрыть глаза и пожелать, чтобы плохое исчезло.
Все мы с нашими разными значками стояли и смотрели на то, что осталось от двух человек. Один брюнет, другой... голова была настолько вся в крови, что я не была уверена. Тела были растерзаны, как будто что-то очень большое и очень сильное, разворотило грудную клетку. Было много внутренних органов, перемешанных с кровью, но органы не были узнаваемы, как если бы кто-то или что-то, растоптал их в кашу.
- Они их сначала разорвали, - предположила я, - а потом прошлись по внутренним органам?
- Скорее всего, - сказал Эдуард.
Бернардо был позади нас. Шоу нигде не было видно. Может быть, Бернардо увел его настолько, чтобы он забыл, что не хотел меня здесь видеть, или, может быть, все это было из-за очередных мертвых офицеров. Шоу хватало других забот, помимо маленькой старушки меня. Бернардо присоединился к нам для осмотра тел, но он сначала отвернулся, как обычно. И да, это было минус очко для него в моей книге. Хотя, откровенно говоря, по этому пункту я испытывала некоторого рода сочувствие.
- Я видел много убийств, совершенных ликантропами, - сказал Бернардо, - но ничего подобного ни разу.
- Ну, это был лишь один из них. Мы взяли его, - сказал Хупер.
Слабый порыв горячего ветра принес запах кишечника и желчевыводящих путей, слишком сильный. Я почувствовала, что моя последняя еда начала подниматься к горлу, и мне пришлось отойти достаточно, чтобы убедиться, что если я действительно потеряю контроль, то не запачкаю место преступления.
- У тебя все нормально, Анита? - Это был Олаф.
Эдвард знал меня лучше. Бернарду было все равно. Хупер не знал меня достаточно хорошо, чтобы почувствовать в любом случае.
- Я в порядке, - сказала я. За последние годы меня ни разу не вывернуло на месте преступления. Что со мной случилось? Хупер отметил:
- Это Майкла, потому что темные волосы, а это...
- Стоп, - сказала я. - Не говорите мне больше имен. Дайте мне взглянуть на него без эмоций сначала.
- Неужели вы можете смотреть на это и ничего не чувствовать? - Спросил он. Пришла первая вспышка гнева. Она отодвинула тошноту. Я выдала ему недружелюбный взгляд, но часть меня была благодарна за то, что он отвлек меня.
- Я стараюсь делать свою работу, Хупер, и думать о них в первую очередь, как о телах, помогает мне. Они умерли, и они не люди. Они - тело, никаких личных местоимений, никакого очеловечивания. Потому что если я тоже подумаю об этом, о них, я не смогу нормально работать. Если я чувствую слишком много, я что-то упущу. Может быть, я упущу ключ, который поможет нам предотвратить следующее преступление.
- Мы убили животное, которое сделало это, - сказал Хупер, указывая назад в направлении тела вертигра, хотя он был сейчас вне поля зрения из-за толпы.
- Разве мы? Вы на сто процентов уверены в этом?
- Да, - сказал он.
Эдвард смотрел на нас, как-будто это было шоу. Олаф вернулся к осмотру тела. Бернард смотрел в сторону от всех нас.
- Кто-нибудь лично видел, что это сделал вертигр, которого мы только что убили? Что-то проскользнуло в его глазах - возможно, удивление, - но он был слишком коп, чтобы показать это.
- Пока свидетелей нет.
- Тогда думай, как коп, а не чей-то друг.
- Мы считаем, что мы взяли единственного причастного вертигра, но мы не знаем этого наверняка.
Я указала на тела.
- Здесь слишком много повреждений для одного вертигра за очень ограниченный промежуток времени. Кровь даже не загустела и не начала засыхать. В такую жару, это означает, что они умерли недавно.
- Я думаю, как коп. Это ты все усложняешь, Блейк. Когда жена оказывается мертвой, обычно это муж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184