«Да уж», - подумал Игорь. - «Ну и соседи. Даже побазарить не с кем… Скукотища».
Спустя неделю в палате показалась процессия, состоящая из главврача и двух медсестер, которые несли с собой подносы с лекарствами и шприцами. Когда очередь дошла до Игоря, врач присел на край кровати и спросил:
- Ну, как чувствуешь себя, герой?
- Лучше, - пробубнил Игорь и отвернулся. - Выпустят-то меня скоро?
- Это хорошо, что лучше, - дыхнув чесноком, которым, видно, только что заел выпитую где-нибудь в амбулаторной заветную стопку спирта, прогнусавил доктор. - Но еще несколько дней тебе, боец, все же придется отдыхать здесь.
Игорь отвернулся к окну и стал разглядывать облупившуюся краску на подоконнике. Больничные стены наводили тоску, и единственным приятным моментом во всем этом деле был лишь пропуск ненавистной контрольной по алгебре по причине, так сказать, уважительной.
Тишину, установившуюся в палате после ухода врача, нарушил мелодичный женский голосок:
- Добрый день!
Игорь вздрогнул и резко повернулся к двери, сразу же узнав голос Лики. Он и не ожидал, что она придет его проведать. Но Лика уже раскладывала на его тумбочке печенье и несколько огромных яблок.
- Прости меня. Это я во всем виновата. Вела себя глупо. Но ты тоже хорош!!! Ты же знаешь, терпеть не могу, когда кто-нибудь пытается вести себя со мной так, - обратилась она к Игорю. - Как сам? Тебе уже лучше?
- Ничего, Лик. Со мной полный порядок, - соврал Игорь и скривился от боли, пытаясь занять сидячее положение на кровати.
- Уезжаю я через пару дней: досрочно сдала школьные экзамены. Можешь меня поздравить с золотой медалью. Вот попрощаться пришла. Совестно было так уехать. Потому как оказался ты здесь из-за меня. Глупо я себя там повела.
- Жаль… - в глазах Игоря читалась грусть. - Ты хоть приезжай иногда. На выходные.
- Может быть, когда-нибудь вернусь сюда врачом. - Окинув взглядом палату, Лика добавила: - А может быть, и нет… Ладно, засиделась я тут с тобой… Пока.
Рука Игоря потянулась к ее красивой коленке, обтянутой тонким капроном. Но Лика перехватила его запястье и, бросив гневный взгляд на больного, быстро вышла из палаты.

* * *

Еще на лестнице Лика почувствовала сладкий запах свежей выпечки. Отворив дверь, она поняла - родители дома, и по случаю завтрашнего отъезда в Питер мама напекла пирожков. Стянув в прихожей старую кофту и скинув туфельки, она проскользнула в гостиную, где за большим, празднично накрытым столом собралась вся ее небольшая семейка.
- Где тебя носит? - сдвинув брови, обратилась к Анжелике мать, но тут же сменила гнев на милость. Как-никак, единственная дочь завтра покидает стены родительского дома.
Тщательно вымыв руки, Лика уселась за стол. Отец разлил из запотевшей бутылки «Столичную», как обычно, оставив стопку дочери пустой. Лика знала, что к концу застолья он напьется и будет толкать напутственные речи.
- Завтра очень важный день в твоей жизни, дочь, - громко произнес отец, подняв стопку. - Ты становишься самостоятельной. Все, что мы могли тебе дать, - уже дали. Теперь тебе придется самой брать от жизни то, что тебе нужно. И мы, - он многозначительно посмотрел на мать, - возлагаем большие надежды на тебя и надеемся, что ты их оправдаешь.
Почетная речь главы семейства закончилась глухим звоном дешевых стопок и довольным возгласом отца:
- Хороша, чертовка!
Оставив родителей за столом, Лика незаметно выскользнула из квартиры, сбежала вниз по лестнице грязного подъезда и оказалась во дворе. Она подошла к детским качелям и села на маленькое деревянное сиденье. Лика вспомнила, как качалась здесь в детстве, как каталась с этой горки зимой, как потеряла свою варежку под кустом возле песочницы, как с подружками играла в забавную игру, называемую «Секрет». Суть игры заключалась в том, что нужно было сделать в песке ямку, сложить на дне красивые цветочки и камушки, накрыть все это кусочком стекла и закопать. Потом аккуратно счистить песочек и любоваться сквозь стеклышко на цветы в их таинственной темнице. Вот так и Лика была готова разгрести песок жизни, но не знала, что игра давно закончилась, и уж тем более и не ведала, что ожидает ее там, по ту сторону стекла, и какие сюрпризы приготовила для нее жизнь…

* * *

Утром, чтобы случайно не разбудить отца, злого и нервного с похмелья, Лика тихо и быстро умылась, оделась и вышла на кухню пить чай: мама собирала в дорогу кое-что из продуктов, не забыв положить в пакет и вчерашние пирожки. Пока Лика прихлебывала горячий сладкий чай, Мария Игнатьевна давала ей подробнейшие наставления:
- Как приедешь, сразу позвони. Ночами - никаких дискотек: сиди, готовься к экзаменам. Плохих людей нынче много, выбирай знакомых тщательно, будь умной девочкой. Страшно отпускать тебя: там, в Питере, один разврат, наркотики и алкоголь. В новостях все время такое показывают. Береги себя.
- Мам, да успокойся. Все хорошо будет, - поспешила заверить мать Лика, чмокнула ее в щечку и, подхватив тяжелую сумку, направилась в сторону вокзала.
Поезд уже подошел, и Лика, купив билет, села возле окна, глядя с тоской на городок, в котором родилась и выросла, в котором прошло ее детство и юность. Наконец, сбросив с себя груз ностальгических мыслей, она подумала о том, что еще минута, и поезд тронется, застучит колесами, унося ее туда, в большой и неизвестный город, все ближе и ближе к заветной мечте.

Глава вторая

ГОРОДСКОЙ РОМАНС
Аркадий Генрихович Вульф сидел за огромным письменным столом, освещенным светом настольной лампы с зеленым абажуром, подаренной ему одним знакомым комитетчиком. Маленькая чашечка кофе, принесенная его женой, была не тронута.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14