В четвертом действии на нем лиф, юбка и шапочка, такие
же, как на крестьянках, которые его приводят. В пятом действии
он в военной форме, в шляпе с кокардой и при шпаге.
Б а р т о л о. Характер и костюм те же, что и в "Севильском
цырюльнике". Здесь это роль второстепенная.
Б а з и л ь. Характер и костюм те же, что и в "Севильском
цырюльнике". Это тоже роль второстепенная.
Б р и д у а з о н должен быть наделен тою простодушною и
откровенною самоуверенностью, какою отличаются утратившие
робость животные. Его заикание, едва заметное, должно придавать
ему особую прелесть, так что актер, который именно в этом
увидел бы его смешную сторону, допустил бы грубую ошибку, и
получилось бы у него совсем не то, что нужно. Весь комизм
Бридуазона заключается в том, что важность его положения не
соответствует потешному его характеру, и чем менее актер будет
переигрывать, тем более выкажет он истинного дарования.
Костюм его составляет мантия испанского судьи, более
просторная, нежели мантии наших прокуроров, и скорее
напоминающая сутану, а также большой парик и испанские брыжи; в
руке у него длинный белый жезл.
Д у б л ь м е н. Одет так же, как судья, но только белый жезл
у него короче.
С у д е б н ы й п р и с т а в, или а л ь г у а с и л. Костюм,
плащ и шпага Криспена, но висит она у него сбоку и не на
кожаном поясе. На ногах у него не сапоги, а черные башмаки, на
голове высокий и длинный белый парик с множеством буклей, в
руке короткий белый жезл.
Г р и п с о л е й л ь. Одежда на нем крестьянская; рукава за
спиной, яркого цвета куртка, белая шляпа.
М о л о д а я п а с т у ш к а. Костюм тот же, что и у
Фаншетты.
П е д р и л ь о. Куртка, жилет, пояс, хлыст, дорожные сапоги,
на голове сетка, шляпа, как у кучера почтовой кареты.
Д е й с т в у ю щ и е л и ц а б е з р е ч е й. Одни в костюмах
судей, другие в крестьянских костюмах, третьи а костюмах слуг.
* ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ *
Сцена представляет полупустую комнату; посредине большое
кресло, так называемое кресло для больных. Ф и г а р о аршином
меряет пол. С ю з а н н а перед зеркалом прикладывает к волосам
веточку флердоранжа, именуемую шапочкой невесты.
ЯВЛЕНИЕ I
Ф и г а р о, С ю з а н н а.
Ф и г а р о. Девятнадцать на двадцать шесть.
С ю з а н н а. Посмотри, Фигаро, вот моя шапочка. Так,
по-твоему, лучше?
Ф и г а р о (берет ее за руку). Несравненно, душенька. О, как
радуется влюбленный взор жениха накануне свадьбы, когда он
видит на голове у красавицы-невесты чудную эту веточку, знак
девственной чистоты!..
С ю з а н н а (отстраняет его). Что ты там меряешь, мой
мальчик?
Ф и г а р о. Я, моя маленькая Сюзанна, смотрю, поместится ли
тут великолепная кровать, которую нам дарит его сиятельство.
С ю з а н н а. В этой комнате?
Ф и г а р о. Он предоставляет ее нам.
С ю з а н н а. А я на это не согласна.
Ф и г а р о. Почему?
С ю з а н н а. Не согласна.
Ф и г а р о. Нет, все-таки?
С ю з а н н а. Она мне не нравится.
Ф и г а р о. Надо сказать причину.
С ю з а н н а. А если я не хочу говорить?
Ф и г а р о. О, как эти женщины испытывают наше терпение!
С ю з а н н а. Доказывать, что у меня есть на то причины,
значит допустить, что у меня может и не быть их вовсе.
Послушный ты раб моих желаний или нет?
Ф и г а р о. Это самая удобная комната во всем замке: ведь она
находится как раз между покоями графа и графини, а ты еще
недовольна. Как-нибудь ночью графиня почувствует себя дурно,
позвонит из той комнаты: раз-два, и готово, ты стоишь перед
ней. Понадобится ли что-нибудь графу -- пусть только позвонит
из
своей комнаты: гопля, в три прыжка я уже у него.
С ю з а н н а. Прекрасно! Но как-нибудь он позвонит утром и
ушлет тебя надолго по какому-нибудь важному делу: раз-два, и
готово, он уже у моих дверей, а затем -- гопля, в три прыжка
...
Ф и г а р о. Что вы хотите этим сказать?
С ю з а н н а. Прошу не перебивать меня.
Ф и г а р о. Боже мой, да в чем же дело?
С ю з а н н а. А вот в чем, дружок: его сиятельству графу
Альмавиве надоело волочиться за красотками по всей округе, и он
намерен вернуться в замок, но только не к своей жене. Он имеет
виды на твою жену, понимаешь? И рассчитывает, что для его целей
эта комната может очень даже пригодиться. Вот об этом-то
преданный Базиль, почтенный исполнитель его прихотей и мой
уважаемый учитель пения, и твердит мне за каждым уроком.
Ф и г а р о. Базиль? Ну, голубчик, если только пучок розог
действительно обладает способностью выпрямлять позвоночник...
С ю з а н н а. А ты что же, чудак, думал, что приданое мне
дают за твои заслуги?
Ф и г а р о. Я имел право на это рассчитывать.
С ю з а н н а. До чего же глупы бывают умные люди!
Ф и г а р о. Говорят.
С ю з а н н а. Да вот только не хотят этому верить.
Ф и г а р о. Напрасно.
С ю з а н н а. Пойми: граф мне дает приданое за то, чтобы я
тайно провела с ним наедине четверть часика по старинному праву
сеньора... Ты знаешь, что это за милое право!
Ф и г а р о. Я так хорошо его знаю, что если бы его
сиятельство по случаю своего бракосочетания не отменил
постыдного этого права, я бы ни за что не женился на тебе в его
владениях.
С ю з а н н а. Что ж, отменил, а потом пожалел. И сегодня он
намерен тайком вновь приобрести это право у твоей невесты.
Ф и г а р о (потирая себе лоб). Голова кругом идет от такой
неожиданности. Мой несчастный лоб...
С ю з а н н а. Да перестань ты его тереть!
Ф и г а р о. А что от этого может быть?
С ю з а н н а (со смехом). Еще, чего доброго, прыщик вскочит,
а люди суеверные.
1 2 3 4 5 6