Он сочинял всевозможные смешилки, страшилки, училки и загадки для самих маленьких. Писал, набирал, распечатывал, а затем ходил по редакциям со своим видавшим виды портфельчиком, чтобы их издали. Он был толстый, носил очки и всегда улыбался. Все его любили, поэтому редакторы сразу ставили его произведения в номер, а лучшие художники брались рисовать к ним иллюстрации.
Славик тоже, конечно, любил своего отца. Но больше он всё-таки не любил его, а, как бы это выразиться, жалел. Жалел за то, что отец рассеянный и близорукий, что он мало зарабатывает и неспортивно выглядит, что при случае он не смог бы постоять за себя не то, что перед хулиганами, но и даже перед обыкновенной продавщицей в магазине. У них в семье получалось, что и папа и Славик - два ребёнка у одной мамы.
Мама совсем другое дело. Она работала директором овощной базы, была сильной и собранной. И перед нею, в случае чего, робели не то что продавщицы в магазинах, но и даже самые крутые парни в "Мерседесах".
Славик тоже хотел вырасти собранным, сильным и удачливым. Он хорошо учился, занимался в кружке рукопашного боя, в кружке судомоделирования и участвовал в математических олимпиадах. И хотя он совсем не читал художественной литературы, находя её бесполезной, мама и папа были своим сыном, каждый по-разному, но в общем-то довольны.
В этот субботний вечер (а дело уже близилось к вечеру) Славик готовился к назначенным на завтра соревнованиям судомоделистов. Завтра, на Лебяжьем пруду Приморского парка, должен был состояться долгожданный морской бой дистанционно управляемых моделей боевых судов. Когда в дверь неожиданно позвонили, он как раз заканчивал наполнять ванну для пробных погружений своего судна - боевой атомной подводной лодки "Кашалот".
- Это ко мне! - поспешно крикнул Славик, заглянул в дверной глазок и увидел Маринку Корзинкину. Он подумал, что девочка из класса пришла к его маме с запиской от учительницы. Выскользнув на лестничную площадку и притворив за собой дверь, Славик торопливо зашептал:
- Давай, давай мне, я сам передам...
- Что? - не поняла Корзинкина.
- Записку, записку давай. Ты ведь с запиской от Веры Павловны?
- Какую ещё записку. Я... то есть мы просто поговорить пришли, посоветоваться.
- А кто с тобой? - Славик сделал шаг вперёд и осмотрел лестничные марши. - Кто это - вы?
- Я и Петя Огоньков.
- Ёлки-палки, так бы сразу и сказала. А почему он прячется? Огоньков, ты где?..
- Погоди, он здесь, со мной.
Маринка достала из кармана спичечный коробок и начала его медленно раздвигать.
Подберёзкин внимательно всмотрелся в лицо и глаза одноклассницы: он начал думать, что она наглоталась каких-нибудь таблеток и, как бы это выразиться, не в себе. "Не хватало ещё возиться с безмозглыми дурами", подумал он было, но уже в следующее мгновение...
- Погоди, погоди, что это... - залепетал он испуганно. - Что это, что, здесь не видно... - он протянул руку к коробку, но сразу отдёрнул. - Пойдем, пойдем ко мне, заходи...
Маринка прошла за Славиком в его комнату, на ходу поздоровавшись с удивлённой мамой.
- Давай, давай, сюда, на стал, под лампу... - Славик запер дверь на защёлку (это удивило маму ещё больше), нервно потёр лицо ладонями, встряхнулся и наклонился над столом.
В ярком свете настольной лампы он увидел раздвинутый спичечный коробок и... стоявшего рядом крошечного человечка, похожего на Петю Огонькова.
Они смотрели друг на друга несколько секунд потом человечек что-то пропищал.
- Что!! - Славик ошалело приблизил ухо.
- Я говорю: и жить торопимся, и чувствовать спешим.
- А?! - сказал Славик ещё более ошалело.
- Ква! - передразнил его Петя; по правде говоря, ему всё уже порядком надоело.
Славик резко распрямился, постоял молча, глядя в одну точку, затем повернулся к Маринке:
- Это... откуда?
- Не знаю, он сам толком объяснить ничего не может.
- Так-так-так-так-так-так...
Славик начал напряжённо тереть виски и заходил взад-вперёд по комнате. Время от времени он останавливался перед столом и наклонялся над Петей. Он даже взял лупу и рассмотрел его в увеличении. Несомненно это был его товарищ, но только совсем маленький. Славик чувствовал в голове какой-то запор и, не находя слов, бормотал себе под нос одно и то же: "так-так-так-так-так-так..."
Непринуждённо облокотившись о коробок, Петя разглядывал стоявшую перед ним на опорах модель подводной лодки. В длину около метра, довольно пузатая, выглядела она совсем как настоящая.
- А что он сам говорит? - произнёс наконец Славик, обращаясь к Маринке.
- Ерунду какую-то говорит, - вздохнула Маринка так, как будто она привела к врачу нерадивого ребенка. - Говорит про волшебников, что его превратили...
- Волшебники? А что, их было много?
- Да, кажется, двенадцать или тринадцать...
И Корзинкина стала рассказывать со слов Пети про сон, антресоли, зеркальную комнату, исполнение желаний, а также о неудавшемся визите к целительнице Эльвире.
По мере того, как история набирала обороты, Славик ощущал, как мысли его проясняются и он снова начинает владеть ситуацией. Его глаза приняли осмысленное выражение и заблестели, растерянное бормотание сменилось более или менее понятными восклицаниями. Всё чаще он останавливался перед столом и внимательно разглядывал Петю через лупу.
- Теперь всё ясно, - взволнованно пробормотал он после того как Маринка закончила рассказ. - Теперь мне всё ясно. Никакой дверцы, разумеется, не существует, это глупости. Всё дело в инопланетянах. Гуманоиды, вот кто здесь поработал. Волшебников ему внушили, чтобы запутать дело, они мастера на такие фокусы. Так-так. Они его для чего-то уменьшили, а для чего - нам ещё предстоит узнать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146