Сейчас она достаточно юная, чтобы принимать участие в детских забавах, и в то же время достаточно взрослая, чтобы ее слушались, чтобы иметь возможность держаться чуть на отшибе и при этом не быть отвергнутой.
Они выскочили на поляну – шесть десятилетних мальчишек в шортах и футболках, голые до пояса и в плавках, улыбающиеся и смеющиеся, в теплом свете мелькали сильные руки.
– Сиринкс! – Он был в самой их гуще, светлые волосы развеваются, при виде ее на лице расцветает улыбка.
– Привет, Тетис, – сказала она.
– Идешь с нами? – запыхавшись, спросил он.
Плот, на скорую руку смастеренный из силиконовых листов, балок из пористого алюминия и пустых пластиковых бутылей – знакомый настолько, что на глазах у нее появились слезы, – лежал наполовину на берегу, наполовину – в воде.
– Не могу, Тетис. Я просто пришла убедиться, что с тобой все в порядке.
– Конечно, в порядке! – Он попытался пройтись перед ней колесом, но не удержался и со смехом шлепнулся на траву. – Мы собираемся проплыть до самого резервуара с соленой водой. Вот смеху-то будет – мы ведь никому ничего не сказали, а хабитат нас не заметит. А по пути мы можем встретить кого угодно – пиратов там, или каких-нибудь чудовищ. А можем, например, найти сокровища. Тогда я привезу их домой и стану самым знаменитым капитаном во всем хабитате. – Он снова вскочил, глаза его засверкали. – Пожалуйста, ну поплыли с нами, Сиринкс! Пожалуйста!
– В другой раз, обещаю.
Тем времени остальные мальчишки, наконец, с криками окончательно столкнули плот в быстрый ручей. Несколько секунд он качался на быстрине с боку на бок, затем постепенно выправился. Мальчишки начали грузиться.
Тетис смотрел то на Сиринкс, то на плот, его раздирали противоречивые желания.
– Так ты обещаешь? Правда?
– Правда. – Она обхватила ладонями его головку и чмокнула брата в лоб.
– Сиринкс! – Он возмущенно вырвался и, услышав насмешливые вопли остальных мальчишек, густо покраснел.
– Вот, держи, – сказала она и сняла с себя тонкую серебряную цепочку с подвеской из куска яшмы размером с виноградину, сплошь покрытого затейливой резьбой. – Это тебе. Всегда носи его, и тебе будет казаться, что я с тобой. А когда я приеду в следующий раз, ты мне все расскажешь
– Идет! – И он бросился к плоту, на бегу надевая цепочку и поднимая высокие фонтаны брызг. – Только смотри, обязательно возвращайся. Ты обещала!
– И как далеко он уплывет? – спросила она Сайнона, когда приятели втащили промокшего Тетиса на плот.
– Так далеко, как захочет.
– А сколько это будет продолжаться?
– Столько, сколько он захочет.
– Папа!
– Прости, я не хотел, чтобы мои слова прозвучали легкомысленно. Возможно, лет десять или пятнадцать. Понимаешь, детство со временем поблекнет. Игры, в которые не принимаются взрослые и друзья, которые составляют целый мир, – все это очень хорошо, но основное, к чему стремится десятилетний, – это желание стать взрослым. Поведение ребенка является имитацией того, что он считает взрослым поведением. Есть старинная поговорка: мальчик – отец мужчины. Поэтому, когда он пресытится приключениями и начнет понимать, что ему этим мужчиной никогда не стать, что в этом смысле он стерилен, его личность постепенно растворится во всеобъемлющей личности хабитата. Как, впрочем, со временем растворимся и все мы, малышка, даже ты.
– Ты хочешь сказать, он потеряет надежду?
– Нет. Потеря надежды – это смерть, все же остальное – просто отчаяние.
Дети уже гребли, осваивая управление плотом. Тетис, наконец оказавшийся в привычной среде, сидел впереди, отдавая команды. Он оглянулся, улыбнулся и помахал сестре рукой. Сиринкс тоже подняла руку.
– Адамистам не на что надеяться, – сказала она. – И капитан «Димазио» тоже потерял последнюю надежду. Поэтому он и пошел на такое.
– В этом смысле адамисты существа неполноценные. Мы-то ведь знаем, что наша жизнь продолжится и после смерти тела; какая-то частица нас будет в определенном смысле существовать еще сотни тысяч лет. Лично я даже представить себе не могу, что покину свой сегмент коллективной личности, да еще при том, что свидетелями тому станешь ты, мои другие дети и внуки. Возможно, через десять или пятнадцать поколений, когда чувство привязанности потеряет для меня всякий смысл, и я начну подумывать о том, чтобы, наконец, окончательно слиться с хабитатом и таким образом перенести свою привязанность на всех эденистов. Но это случится очень не скоро.
– У адамистов есть свои религии. Я думала, их боги дают им надежду.
– Да, дают, самым набожным. Но представь, в каком невыгодном положении находится обычный адамист. Какое-то мифическое Божье Царство – вот и все, чем может быть их рай небесный, и притом он совершенно непостижим. В конце концов оказывается, что бедным смертным грешникам очень трудно сохранить такую веру. Наша же послежизнь ощутима и вполне реальна. Для нас она не является вопросом веры – она факт.
– Это не относится только к Тетису.
– Даже он выжил.
– Лишь часть его, имитация жизни. Плавание по бесконечной реке.
– Любимое, ценимое, желанное, вечное.
Плот исчез за излучиной ручья, за ивовой рощицей. Издалека доносились высокие детские голоса. Сиринкс, наконец, уронила руку. «Я еще навещу тебя, большой брат, – сказала она, обращаясь к опустевшему журчащему ручью. – И буду приходить к тебе снова и снова, каждый раз, когда буду оказываться здесь. Я заставлю тебя предвкушать мои визиты и мои рассказы. Я дам тебе то, о чем можно мечтать и на что можно надеяться. Обещаю».
Оказавшись в своей комнате, она подняла голову и бросила взгляд на темнеющее небо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218