Он замолчал так же неожиданно, как и начал.
Больше никто вопросов не задавал.

3

Респектабельный до революции, дом на Арбате оказался теперь самым засел
енным Ч квартиры уплотнили. Но кое-кто сумел уберечься от этого Ч мален
ькая победа обывателя над новым строем. В числе победивших был и портной
Шарок.
Мальчик в модной мастерской, закройщик, мастер и, наконец, муж единственн
ой дочери хозяина Ч такова была карьера Шарока. Ее завершению помешала
революция: ожидаемое наследство Ч мастерскую Ч национализировали. Ша
рок поступил на швейную фабрику и подрабатывал дома. Но попасть к нему уд
авалось только по надежной рекомендации Ч предосторожность человека,
решившего никогда не встречаться с фининспектором.
Этот портной был еще статный, умеренно дородный, красиво стареющий мужчи
на с почтительно достойными манерами владельца дамского конфекциона. Ш
есть вечеров в неделю стоял он за столом с накинутым на шею сантиметром, н
аносил мелком линии кроя на материал, резал, шил, проглаживал швы утюгом. З
арабатывал деньги. Воскресенье проводил на ипподроме, его страстью был т
отализатор.
Может быть, старый Шарок примирился бы с жизнью, если бы не вечный страх пе
ред домоуправлением, соседями, всякими неожиданностями. Одной из них был
о осуждение старшего сына Владимира на восемь лет лагерей за ограбление
ювелирного магазина. Он и раньше не слишком доверял этому вертлявому уро
дцу, похожему на мать и, следовательно, на обезьяну. Но довольствовался те
м, что Владимир окончил поварскую школу при ресторане «Прага» и приноси
л домой зарплату. Конечно, сейчас повар не то, что раньше, какие теперь рес
тораны! Однако для физически слабого и неспособного к учению Владимира п
рофессию выбрали удачно. Живя одним тотализатором, старик не придавал зн
ачения тому, что Владимир поигрывает в картишки. Но грабить?! Это не только
по советским, это по любым законам Ч тюрьма.
Младший сын Шарока, Юрий, сдержанный, аккуратный подросток, лукавый и ост
орожный, выросший на арбатском дворе, вблизи Смоленского рынка и Проточн
ых переулков, рассадников московского жулья и босячества, догадывался о
воровской жизни брата, по дома ничего не рассказывал, законам улицы подч
инялся с большей охотой, чем законам общества, в котором жил. Он не знал, в ч
ем именно ущемила его революция, но с детства рос в сознании, что ущемила.
Не представлял, как бы жилось ему при другой строе, по не сомневался, что л
учше. Язвительное слово товарищи, ставшее обиходным в их семье
для обозначения новых хозяев жизни, он переносил на школьных комсомольц
ев. Эти заносчивые активисты воображали, будто им принадлежит мир. Когда
Саша Панкратов, тогда секретарь школьной комсомольской ячейки, выходил
на трибуну и начинал рубать, Юра чувствовал себя беззащитным.

Он ненавидел политику, единственно приемлемой считал профессию инжене
ра, она могла дать кое-какую независимость. Изменил эти планы случай, связ
анный опять же с арестом брата. Старик Шарок искал защитника, советовалс
я с заказчиками, наконец нашел адвоката, который согласился вести процес
с за пятьсот рублей. Сумма огромная, Шарок боялся ее вручать без свидетел
ей, взял с собой Юрия. Адвокат деньги пересчитывать не стал, открыл ящик ст
ола, небрежно кинул туда пачку. На этом их визит и окончился, но Юрий успел
разглядеть картины в золоченых рамах, золотые корешки книг за стеклами ш
кафов. Такой обстановки он еще не видел.
На улице старый Шарок завистливо вздохнул.
Ч Живут люди…
Но еще большее впечатление на Юру адвокат произвел в суде. Этот маленьки
й человечек с помятым лицом и холеной бородкой вертел грозным пролетарс
ким судом, как хотел. Так, во всяком случае, казалось молодому Шароку. Адво
кат сыпал статьями законов, прибегал к уловкам и ухищрениям, заставил вы
звать новых свидетелей, назначить дополнительную экспертизу, язвитель
но препирался с судьей и прокурором. В руках у мрачного судьи и неумолимо
го прокурора был закон, но закон пугал их самих Ч открытие, определившее
жизненные планы молодого Шарока. Путь к адвокатуре лежал через вуз, доро
га в вуз Ч через комсомол и завод.
Так в девятом классе Юрий Шарок стал комсомольцем. Сын рабочего, а это выс
око ценилось в школе, где учились дети арбатской интеллигенции, он держа
лся независимо, девочки считали Ч загадочно. Особенно нравился он умным
, серьезным, активным девочкам. Им казалось, что они воспитывают его, форми
руют личность. Для них, чистых, доверчивых, был очень привлекателен этот п
аренек: красивый и сдержанный.
Потом на заводе Шарок приобрел то, чего ему недоставало раньше, Ч уверен
ность. Рабочий! Синяя, всегда чистая спецовка хорошо сидела на его стройн
ой фигуре. Появилась грубоватость, выдаваемая за принципиальность, през
рение к сильно интеллигентным , принимаемое за рабочую просто
ту. Скромный и молчаливый в школе, здесь он часто выступал на собраниях, ре
зонно считая, что умение говорить публично пригодится будущему адвокат
у.
В институте Шарок ничем не выделялся, однако зарекомендовал себя исполн
ительным общественником. Он и не хотел выделяться. Газеты были полны соо
бщениями о вредителях, саботажниках, уклонистах. «Вывести на чистую воду
! Беспощадно карать! Мерзавцы! Уничтожить! Добить! Выкорчевать! Вытравить!
Стереть с лица земли!» Читая эти слова, эти фразы, короткие и неумолимые, к
ак выстрел, Шарок испытывал страх. Он все хорошо понимал и все трезво оцен
ивал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32