Теперь разобралась?
Я скосил глаза на Нору: первый раз за годы службы вижу, чтобы хозяйка потеряла способность к вербальной активности, у нее, похоже, парализовало голосовые связки, наверное, от крайнего удивления. Но гость истолковал воцарившуюся тишину по-своему.
- Значитца, скумекали, - удовлетворенно закудахтал он, - а вот и ты!
- Где? - отмерла Нора.
- На фотке, возле Мишки, который в колодец упал. Утоп, бедолага, спьяну. Зря его Анька за водой бухого послала. Могла б сообразить, что это плохо закончится. У нее уже Сережка-то утонул, на фига было Мишку посылать… - зачастил гость.
Элеонора выхватила из рук дурака снимок.
- Действительно, - протянула она, - это я, вот странность. Так! Молчать!
Дядька вздрогнул и закрыл открывшийся было рот.
- Ни звука более, - рявкнула Нора. - Отвечайте лишь на мои вопросы. Вы кто?
- Леха, - растерянно сообщил клиент.
- А если назваться полностью?
- Алексей Иванович Одеялкин, - пробормотал дурак.
Я вздрогнул, Нора хмыкнула:
- Одеялкин, это здорово. Теперь нам нужны Кроваткин, Простынкин и Тумбочкин, тогда набор станет полным!
Леха вытаращил глаза, его недоумение было легко объяснимо: последняя фраза Норы явно прозвучала для гостя загадочно. Алексею ведь неизвестно, что я Иван Павлович Подушкин.
- И какое дело привело вас к нам? - начала докапываться до истины Элеонора.
- Так приехал на обследование, во, у меня бумага есть, - засуетился Леха, - направление в центр, здоровье зашалило…, сердце…
Фразы полились из Алексея Ивановича, словно вода из крана; несмотря на некую корявость речи и бесконечные слова-паразиты, я довольно быстро разобрался в сути вопроса.
Леха живет не в столице, а в маленьком городке. В последнее время он, несмотря на молодость, испытывает некий дискомфорт в левой стороне тела, его словно колют булавкой то в районе лопатки, то чуть ниже. В родном местечке Одеялкина есть больница и врачи. Только, увы, диагностировать болезнь местные Гиппократы могут лишь при помощи фонендоскопа и рентгена, о всяких новомодных примочках вроде томографа в крохотной клинике знают лишь понаслышке. Но Леха упорный человек, к тому же он очень испугался грозящего ему инфаркта, вот и сумел выбить для себя направление в столичную клинику.
Но мало получить необходимую справку с печатями, надо еще купить билет, добраться до Москвы, поселиться в гостинице… В общем, болеть - дело затратное, а Леха совсем не богат. Ладно, на проезд он наскреб, но вот на отель не набрал, денег на дорогой номер не хватило. Леха расстроился и даже упрекнул свою сестру Нинку:
- Ты слишком много на себя тратишь, За каким фигом журналов накупила?
Нинка обозлилась, и у родственников вышел скандал, но только зря Леха кипятился, именно любовь сестрицы к глянцевым изданиям и помогла решить проблему. После Нины красивые фото в журнале рассматривала мать; несмотря на возраст, она хорошо видит, и с памятью у нее порядок.
- Гляди-ка, Леха, - воскликнула мамашка, - это ж Норка! Какая она, однако, богатая стала и совсем не изменилась!
Одеялкин уставился на снимок.
- Кто? - спросил он.
- Нора, - ответила мать, - наших троюродных братьев внучатая племянница. Мы дружили, она у нас разок гостила, даже фотка есть! Со свадьбы Генки!
Порывшись в альбоме, старуха нашла фото, Леха взглянул на него и присвистнул. Незнакомая родственница и богачка из журнала были очень похожи, даже родинка на щеке та же самая.
- И кличут ее Элеонорой, редкое имя, и фамилия наша, - задумчиво протянула мамашка. - Она это!
Леха раскинул мозгами и пошел к Вене, приятелю, который работал корреспондентом в газете.
Вениамин в свое время учился в Москве, в МГУ, и имел знакомых в столице. Не прошло и недели, как Одеялкин получил адрес Элеоноры, и вот теперь он топчется в кабинете, простодушно заявляя:
- Можно поживу у вас денек-другой? Совсем денег нет!
Нора заморгала, я деликатно хранил молчание.
Значит, Одеялкин не клиент, он ее родня из провинции. Повисла напряженная тишина.
- Ага, - бормотнул Леха, - ну, понятно. Извиняйте, конечно, я не со зла пришел. Тебе, тетя Нора, привет от мамоньки и от братьев всех передать ведено. Ну че? Мне уходить?
Мы с хозяйкой молчали.
- Ясненько, - сказал Леха, - ну тогда…, того… прощайте, не поминайте лихом, на вокзал попрусь.
Говорят, там можно ночевать, хотя врут небось.
Только вы меня отсюда выведите, запутаюсь в хоромах, больно коридоров много, прям дворец!
Взгляд голубых простодушных глаз Одеялкина сфокусировался на мне. Неожиданно я ощутил дискомфорт, так, наверное, чувствует себя человек, к которому на улице привязался бездомный щенок.
Взять собачку к себе нет возможности, оставить под дождем живое существо не позволяет совесть.
Я поежился, Леха сгорбился. И тут дверь кабинета распахнулась, на пороге возникла домработница Ленка, замотанная в темно-синее платье.
- Чего на ужин мастерить? - слегка запыхавшись, поинтересовалась она. - Котлеты? Или не морочиться и просто мясо отварить? По мне, так второе лучше, еще и суп получится, колготни меньше!
- Елена, - сурово оборвала прислугу Нора, - сколько раз тебе повторять: не врывайся в кабинет без спроса с пустяковыми вопросами!
- Ничего себе пустяк, - обиделась Ленка. - Вам, конечно, печали нет, а мне заморочка: доставать мясорубку или нет? Знаете, сколько с ней возни? Сначала собери, потом помой, да еще жилы на ножик наматываются, вспотеешь, пока фарш сделаешь!
- Замолчи! - рявкнула Нора. - Немедленно отведи Алексея Ивановича в гостевую и устрой его там.
- Ой, спасибочки, - затарахтел Леха.
- Ступайте, - устало махнула рукой Нора. - Потом побеседуем.


Глава 2

Когда Одеялкин в сопровождении шмыгающей носом Ленки покинул комнату, я не удержался и ляпнул:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13