На разоренном, сожженным темным солнцем Атхасе, еда означала жизнь. А человек ест то, что он может добыть своими руками, и он должен есть это сырым и неприготовленным, если так получается. Привередливые и разборчивые умирают молодыми. Павек сглотнул свою тошноту, вместе со своим недовольством.
Он начал побольше смотреть по сторонам, на те места, по которым Джиола вела их — в конце концов он заплатил за эту экскурсию. Они вышли на одну из площадей Кодеша: перекресток, где встречались пять улиц и бил фонтан, высотой с человека, из которого черпали воду все жители района. При всей своей кровавой атмосфере и унынии, Кодеш был обычной общиной, как и все остальные. Женщины приходили к фонтану с пустыми ведрами для воды и кучей стирки. Они вставали на колени рядом с камнями, оттирали грязь и пятна костяными скребками и вывешивали мокрую одежду на ребрах животных. Струи воды падали на землю рядом с женщинами, все вокруг их и включая их самих было мокрым. Вода крутилась вокруг их коленей и уходила в дыры между булыжниками.
— Вода. Откуда она берется? И куда уходит? — спросил Павек.
Джиола уставилась на него с неприкрытым презрением. — Из фонтана.
— Но где она была перед фонтаном? Как фонтан наполняется? И куда девается вода?
— Откуда, клянусь этим кровавым солнцем, мне знать? Я, что, похожа на ученого? Иди в архив Урика и найди себе жукоглазого сухаря, который знает, откуда вода берется и куда девается!
Несколько колких ответов прыгнули на поверхность сознания Павека. С некоторым трудом он отогнал их всех, напомнив себе, что большинство людей — и определенно большинство темпларов — не имеют его любознательности. Вещи являются тем, чем они есть, без всяких почему и зачем, перед и после. Жизнь Джиолы не измерялась сомнениями и вопросами, как его.
Но без ответов на вопросы он не мог ничего сказать, кроме, — Тогда пошли дальше. Мы все еще ищем путь под землю. Что-то вроде туннеля-Или здания, — прервала его Матра. Ее странный, лишенный эмоций голос хорошо подошел бы темплару низкого ранга. — Очень старое здание. Стены так же высоки, как и широки. Крыша плоская. Внутрь ведет только одна дверь, а в полу есть дыра, которая ведет под землю.
Павек обругал себя полным идиотом. Если уж он такой умный, что ищет второй проход в пещеру с резервуаром, почему он даже не подумал спросить о здании, которое выглядит точно так же, как то на эльфийском рынке, из которого Матра провела их под землю.
Джиола почесала свои лохматые белокурые волосы. — Да-а, — сказала она медленно. — Маленькое здание прямо в середине скотобойни. Не используемое, так я всегда думала. Я никогда не замечала там дверь, но, впрочем, я и не искала.
— Скотобойня, — вслух подумал Павек. Скотобойня, где, как сказал Нанк, живет халфлинг, уже целую луну. Он сверкнул на Матру улыбкой и схватил ее за руку. — Это оно! Это то самое место.
Матра отшатнулась и рванулась, пытаясь высвободиться из его хватки, ее глаза были так широко открыты, что, казалось, вот-вот упадут на землю. — Что такое скотобойня? Я не знаю такого слова.
Он расслабился и освободил руку Матры. Как и элеганта, скотобойня была словом, которое скрывало больше, чем открывало. И зная, что она во многих отношениях была еще ребенком, Павек инстинктивно не хотел разрушать эту загадку точным значением. — Это…это…. — он искал фразу, в которой была бы правда, но не слишком много. — Это место, где животные умирают, — наконец сказал он, а потом быстро добавил, — и там мы найдем халфлинга, которого ищем.
Матра посмотрела на крыши домов. Как всегда воздух был наполнен звуками страха, пыток и смерти. Она вздернула голову, поводила ей из стороны в сторону, пытаясь найти главный источник звука. Когда она сделала это, она кивнула своим лицом в маске и сказала. — Я понимаю. Убивающая земля. Мы найдем его на убивающей земле.
* * *
Скотобойня была сердцем Кодеша. Это было очень старое сооружение, похожее по стилю на то маленькое здание, которое они надеялись найти внутри него, и отмеченное теми же самыми угловатыми непереводимыми символами, которые Павек заметил на эльфийском рынке. Многочисленные пятна, темные контуры и обрывки изображений на стенах заставляли взгляд поверить, что когда-то там были фрески, быть может великолепные, но каким-бы величием скотобойня не обладала в прошлом, в настоящем это было мрачное и угрюмое место.
Еще одна сторожевая башня темпларов поднималась рядом с разинутым ртом арки, вырезанной в толстой известковой стене. Здесь было ничуть не меньше мужчин и женщин в желтом, наблюдающих за скотобойней, чем у Нанка, стерегущего внешние ворота Кодеша. Стеллаж с самыми разнообразными копьями стоял по одну сторону двери башни, а стойка со щитами, сделанными из чешуек эрдлу, прикрепленных к деревянному гибкому каркасу, по другую. Внутри самой башни каждый темплар был вооружен мечом и носил на себе кожаную броню; это было совершенно необычно для гражданского бюро, зато прекрасно соответствовало репутации Кодеша, как занозе в пятке Урика.
Они приветствовали Джиолу с довольно дружескими лицами — так, как если бы она не была их врагом — но выглядели так, как будто надвигается Тирский шторм.
— Старший инспектор Нанк сказал, чтобы я привела эту деревенщину во двор, — сообщила Джиола темплару, возглавлявшему караул, дварфу, на чьем рукаве было немного меньше нашивок, чем на рукаве Нанка.
Дварф смахнул капли пота со своего лысого черепа, прежде чем соизволил подойти и приветствовать Павека и его товарищей.
— А кто будет отвечать, если я дам тебе и этим червям войти внутрь, а потом начнутся беспорядки?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111