Крисп подъехал еще ближе и увидел, что это Мавр. Сын Танилиды узнал его – или, скорее, Гензона, минутой позже и помахал им рукой. Гензон с Криспом махнули в ответ, пустив коней рысью.
Мавр пошел им навстречу.
– Вы как раз вовремя, – улыбнулся он. – Мать уже начала ворчать, а повар – нервничать. Но это неважно. Главное, что вы здесь.
Слуги поспешили принять у новоприбывших лошадей и повели их на конюшню. Крисп надеялся, что его скакуну будет обеспечен лучший уход, чем у Болкана. Против хозяина гостиницы он ничего не имел, просто Танилиде не приходилось считать каждый потраченный медяк.
– Можешь быть свободен весь вечер, Гензон, – сказал Мавр. Слуга в знак признательности склонил голову. Когда он поспешил прочь, Мавр повернулся к Криспу:
– А ты, братец, держись: раз уж попал моей матушке в руки, она в тебя вцепится мертвой хваткой.
– Да? Почему? – Перед Криспом на миг мелькнуло дикое видение тут же безжалостно им подавленное, – как Танилида вцепляется в него, а он в нее.
– Лед меня побери, если я знаю. – Мавр в веселом недоумении пожал плечами. «Хорошо бы и мне научиться сохранять такую жизнерадостность перед лицом неизвестного, « – подумал Крисп. В его жизни неизвестность была синонимом опасности. Для Мавра же, который вырос, не зная нужды, мир был гораздо более солнечным местом. – Она сама тебе объяснит в свое время, я уверен. Мне кажется, это связано с тем, что она тебе вчера сказала в храме.
Что, кстати, это было?
– А она тебе не говорила? – удивленно спросил Крисп.
– Она не помнит – вернее, не помнит точно. С ее… видениями… так иногда бывает. – Мавр снова пожал плечами. Но, судя по всему, на нее это сильно подействовало. Некоторые старые слуги говорят, что не видали такого переполоха с тех пор, как Автократор Сермий обедал у нас во времена моего деда.
– С тех пор, как Автократор… – тихим эхом повторил Крисп. Он попытался рассмеяться, но выдавил лишь еле слышный смешок. – Я не Автократор, можешь мне поверить.
– Верю, – мгновенно, но как-то необидно отозвался Мавр. – Хотя человек ты, по-видимому, все равно хороший. Я сам так думаю, да и матушка не стала бы тебя приглашать, если бы увидела что-то дурное, правда ведь?
– Правда, – согласился Крисп. Мысль о том, что его будут кормить в доме, где ужинал Автократор, приятно возбуждала – но, в конце концов, Петроний преломил хлеб в доме у Яковизия, а Севастократор был настоящим императором, только что не по названию. Однако то, что переполох, достойный императора, устроили ради него … Крисп снова попытался рассмеяться.
Вторая попытка непременно должна была увенчаться успехом.
– Пошли, пошли! – сказал Мавр. – Чем дольше мы с тобой тут торчим, тем дольше все слуги стоят на ушах. Повар наконец прекратит сходить с ума, волнуясь, как бы не перестояли его блюда, и в доме воцарится покой.
Проходя под образом Фоса, висевшим над дверью, Крисп начертил над сердцем солнечный круг. Пол в прихожей был выложен блестящим мрамором.
– Это ты, сынок? – долетел до них голос Танилиды, когда Мавр захлопнул дверь. – Где же Крисп, хотела бы я знать?
– Вообще-то он со мной, – откликнулся Мавр. Крисп услышал возглас Танилиды. – Пошли, она в саду, – сказал ему Мавр.
Крисп, торопясь вслед за Мавром, мельком оглядывал каждое помещение, которое открывалось из прихожей. Увиденное напомнило ему о роскошной обстановке Яковизия, только здесь было больше вкуса и больше денег. Этот огромный круглый стол, выложенный золотом и слоновой костью, – самому Автократору не было бы зазорно пообедать за таким столом.
Сад тоже был больше и красивее, чем у Яковизия, хотя, по правде говоря, Крисп не видел сада своего хозяина в полном цвету.
Танилида протянула тонкую руку. Крисп склонился над ней. На пальцах блеснули кольца.
– Спасибо, моя госпожа, что пригласили меня к себе, – сказал Крисп. – Здесь… восхитительно.
– Я рада это слышать, почтенный господин. Хотя вы наверняка видали в городе Видессе дома и пороскошнее.
Крисп отметил про себя, как она к нему обратилась. «Всего она, возможно, не помнит, – подумал он, – но и забыла тоже не все».
Потом его внимание переключилось на ее слова.
– Честно говоря, нет, – медленно проговорил он. – Город Видесс поражает не каким-то одним домом, а тем, что так много домов и так много людей собрано в одном месте.
– Вдумчивый ответ, – сказала Танилида. – А я вот города Видесса ни разу не видала.
– И я. – Мавр просиял. – Хотел бы я как-нибудь там побывать.
Хотя мне трудно представить себе город больше Опсикиона.
Крисп улыбнулся. Оказывается, кое в чем у него есть преимущество перед сыном Танилиды, какую бы богатую и легкую жизнь тот ни вел.
– Будь город Видесс волком, он заглотнул бы такую мышку, как Опсикион, единым махом, – сказал он.
– Трудно поверить. – Мавр тихо присвистнул и покачал головой.
– Судя по тому, что рассказывал твой отец, так оно и есть, – сказала Танилида. – Влед однажды съездил в город Видесс, когда был немногим старше тебя, и не переставал вспоминать о нем до самой смерти.
– А я не помню, – грустно отозвался Мавр.
Должно быть, он был совсем ребенком, когда умер его отец, подумал Крисп. И вновь с удивлением отметил, что тут ему тоже повезло больше, чем этому богатому юноше: ведь он знал своего отца гораздо дольше, пока сам не повзрослел.
Если бы Фостий умер, когда Крисп был еще мальчишкой, – скажем, в Кубрате, – кто бы удержал его потом от разных глупостей? Скорее всего, он женился бы на Зоранне и пахал бы землю до конца своих дней. А теперь, прожив больше полугода без непрестанного крестьянского труда, он уже не считал эту жизнь единственно возможной и достойной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138