– Результат нашей с вами совместной работы во многом зависит от степени взаимного доверия между нами. Как любил говаривать генералиссимус Суворов:
"Каждый солдат должен знать свой маневр”. Не говоря уже о, так сказать, старших офицерах, к которым вы будете автоматически причислены сразу же после подписания контракта…
Голобородько взял себя в руки и дернул углом рта, изображая вежливую улыбку. Он чувствовал, что хозяин наконец-то добирается до сути дела, и очень боялся принять неверное решение. Впрочем, по-настоящему верным было только одно решение: подмахнуть контракт, пока этот плешивый котяра не передумал, а там будь что будет. Такие деньжищи! Ради них можно и рискнуть, а неприятности… Что ж, когда неприятности начнутся, тогда и наступит время подумать о том, как их избежать. Неужто кубанский казак не справится с этой конторской задницей? Да и чем он, Алитет Голобородько, рискует? Своим дипломом? Да вряд ли! А больше ему, в сущности, и рисковать-то нечем…
– Будем говорить прямо, – продолжал хозяин, с благосклонным кивком принимая от неслышно подошедшей секретарши чашечку кофе. – Архитекторов в Москве предостаточно. Буквально пруд пруди, честное слово. Так же, впрочем, как и строителей – всяких там плотников, бетонщиков, каменщиков… И тем не менее множество объектов в самой столице и вокруг нее возводится силами рабочих из ближнего зарубежья – из Белоруссии, Украины… Вы меня понимаете?
– Вы хотите сказать, что намерены мне регулярно недоплачивать? – невольно поморщившись, уточнил Голобородько. Такого поворота событий следовало ожидать, но он все равно почувствовал себя униженным и несправедливо обойденным. Он цапнул со стола поставленную туда холеной секретуткой тонкостенную фарфоровую чашку с черным кофе и разом выхлебал половину. Кофе оказался слабоватым (наверное, варили в автоматической кофеварке), но очень ароматным.
– Приятно иметь дело с умным человеком, – повторил хозяин, микроскопическими глоточками попивая кофе. – С умным и практичным, осмелюсь уточнить. Недоплачивать, говорите? Н-ну, если вам угодно это так называть, то.., да, пожалуй, и недоплачивать. Совсем немного, тысячу или, скажем, полторы в месяц… Скажу вам как практичный человек практичному человеку: вы вольны встать, повернуться и уйти. Прямо сейчас или после того, как допьете кофе… Вы – творческий человек и сами знаете себе цену. Другое дело – найти нанимателя, который согласится вам эту цену заплатить. О, разумеется, вы молоды, полны энергии, у вас все впереди… Но пройдут годы – вы понимаете, годы! – прежде чем вы добьетесь того, что я предлагаю вам прямо сейчас. А годы, Алитет Петрович, штука весьма коварная. Может случиться так, что через годы вы не захотите или просто не сможете воспользоваться тем, что само плывет вам в руки… Подумайте – вот все, что я могу вам сказать. Поверьте, ваш отказ от сотрудничества меня огорчит, но не настолько, чтобы я пустил себе пулю в висок. А вы… Вы были когда-нибудь в Сан-Франциско?
Голобородько крякнул. Унизительно это было или нет, но плешивый новорусский котяра, который сидел по другую сторону девственно чистого и широкого, как футбольное поле, стола, почти слово в слово повторял то, о чем думал сам Алитет Петрович. Да, именитые московские архитекторы наверняка запросили бы за ту же работу вдвое, втрое больше. Но он-то ехал в Москву, даже отдаленно не рассчитывая на то, что предлагали ему в этом офисе! Ну, давай, сказал он себе. Встань, повернись, хлопни дверью и уйди – весь в белом и с пустыми карманами. Отправляйся на биржу труда, дурень, а еще лучше – домой, на Кубань. В родном райцентре давно не происходило ничего веселого, о чем могли бы посплетничать бабы за стаканом семечек или мужики за четвертью самогона…
– То все понятно, – с напевным кубанским акцентом сказал он и одним глотком прикончил кофе. – Тут, понимаете, одна закавыка… Насчет оплаты – то все ясно, я с вами согласен… Но сдается мне, что дело-то не только в деньгах. А?
Наниматель вдруг рассмеялся, аккуратно поставил чашку на блюдце и плавно, как драматический актер старой школы, развел руками.
– Нет, – сказал он. – Нет, нет и нет, дорогой Алитет Петрович! Теперь я вас точно не отпущу. Я такого человека, как вы, три месяца искал и вот наконец нашел. Да вы же настоящее сокровище! Честное слово, из вас выйдет толк! Только не подумайте, – уже совсем другим тоном добавил он, заметив импульсивное движение собеседника, – что это дает вам право торговаться. Условия вашей работы изложены в контракте. Либо вы говорите “да” на этих условиях, либо мы с вами расстаемся. Это мое последнее слово. Что же касается ваших сомнений… Что ж, скажу честно. Речь идет не об одном проекте, а о двух.
– Ага, – сказал Голобородько, – вот оно что.
Так я и думал. Двойная работа за половинную плату. Знаете…
– Погодите, – перебил его хозяин. – Давайте-ка не будем торопиться. В запальчивости вы можете сказать что-нибудь лишнее.., что-нибудь, что может испортить мое впечатление о вас. Позвольте мне сначала объясниться. Проектов будет два, и в то же время он будет один…
– Не понимаю, – сердито сказал Голобородько. – Так два или один?
– Официально – один, – ответил хозяин. – А на самом деле два. Один – роскошный и дорогой, а другой – точно такой же, но поскромнее. И чем скромнее, тем лучше. Но так, чтобы эта скромность не бросалась в глаза. Сможете, Алитет Петрович?
"Ага!” – хотел воскликнуть в тот момент Голобородько, но промолчал. Главные слова были сказаны. Нужно было быть полным идиотом, чтобы после этого не понять, где именно в этом деле зарыта собака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16