Как полагают, ее представили капитану и окружили вниманием и заботой, ко
торых заслуживала столь избранная пассажирка. Казалось, девушку радова
ло возвращение во Францию, и господин де ла Уссардьер снова рассчитывал
добиться ее благосклонности, возлагая большие надежды на скуку предсто
ящих десяти дней плавания.
Корабль отбыл с наступлением темноты и проплыл мимо Обока около восьми ч
асов, когда я ужинал, сидя у себя на террасе, о чем уже рассказал в начале эт
ой повести.
Около полуночи, незадолго до того, как пароход миновал маяк на Абу-Аиле, о
тметивший восточную оконечность архипелага Ханиш, вахтенный заметил, ч
то мадемуазель Вольф, одетая в пижаму, находится на палубе, в тот час безлю
дной. Духота была достаточна убедительным объяснением столь поздней пр
огулки, поэтому он не увидел в ней ничего подозрительного.
Через минуту в коридоре, где располагалась каюта «люкс», занятая господи
ном генеральным агентом, вахтенный повстречал последнего и сообщил ему
о том, что девушка поднялась на палубу. Почувствовав смутную тревогу, он о
тправился на поиски мадемуазель Вольф и, не обнаружив ее, попросил вахте
нного пойти вместе с ним в ее каюту.
Постучав несколько раз в дверь и не получив никакого ответа, господин де
ла Уссардьер решил воспользоваться своей отмычкой, но дверь оказалась з
апертой изнутри на щеколду. Встревожившись теперь не на шутку, он велел в
зломать дверь.
Каюта была пуста, иллюминатор открыт, а содержимое чемодана в беспорядке
валялось на диване.
Должно быть, несчастная выбросилась в море, поскольку дверь была заперта
на внутреннюю задвижку. Господин де ла Уссардьер заметил тетрадь, в кото
рой девушка вела личные записи. Он отправил вахтенного за капитаном, а са
м принялся судорожно листать дневник, его охватил ужас при мысли, что мад
емуазель Вольф могла упомянуть о его неудачном похождении на «Нептуне».

Конечно, он нашел то, что искал, и выдрал из тетради три разоблачительные с
траницы и вышвырнул их в море как раз в тот момент, когда в каюту должен бы
л войти капитан.
Проведенное тут же расследование показало, что на борту судна находятся
все, кроме несчастной обитательницы каюты «люкс». Следовательно, все гов
орило в пользу самоубийства, тем более что эта версия подтверждалась пом
ешательством девушки. Данное заключение содержалось в рапорте, составл
енном на борту парохода.
Поскольку я был целиком поглощен своими делами, эта история не возбудила
у меня пока никаких подозрений. Мне и в голову не приходило, что она может
быть связана с таинственным появлением человека из моря, равно как и с вы
брошенной дамской сумочкой, обнаруженной на острове Джебель-Зукар.
Впрочем, принятая безоговорочно версия самоубийства пассажирки положи
ла конец всяким комментариям.
У меня не было времени глубже вникнуть в обстоятельства происшествия, та
к как я торопился попасть в Дыре-Дауа, где меня ждали неотложные дела, свя
занные с недавно купленным мной у Репичи мукомольным заводом, которым ру
ководил в мое отсутствие некий Марсель Корн Ц я расскажу о нем в свое вре
мя. Мне не терпелось поскорее увидеть, как этот молодой человек справляе
тся со своими обязанностями, и потом моей душой часто овладевала такая т
оска по своему саду, когда я глядел на знойные пустыни, обрамляющие Красн
ое море, что я желал хотя бы на короткое время вновь окунуться в его безмят
ежную атмосферу. К несчастью, экстренное письмо от Горгиса заставило мен
я прервать мое пребывание там и вернуться в Джибути, чтобы уже не отклады
вая, заняться получением разрешения на транзит наркотиков, а точнее свид
етельства о том, что такой транзит разрешен в Джибути.
Как всегда, я остановился у Мэрилла. «Альтаир» находился в лагуне остров
а Муша, где я мог его оставить независимо от погодных условий. Там, поставл
енное на пиллерсы, судно оставалось сухим между двумя большими приливам
и. Кроме того, стоянка, располагавшаяся посреди пустынного острова, в шес
ти милях от Джибути, избавляла мою команду от соблазна наведаться в кофе
йню, где нет недостатка в любопытных и болтунах. Впрочем, мои матросы, все
люди весьма мало цивилизованные, были вполне довольны пребыванием в это
м диком и безлюдном месте, и многие из них даже доставили туда своих коз, к
оторые щипали чахлую травку, показавшуюся из земли после недавних дожде
й.
Мэрилл сообщил мне между прочим за обедом, что через два дня после того, ка
к я уехал в Дыре-Дауа, Жозеф Эйбу его покинул.
Он нашел место переписчика в Генеральном секретариате, где ему платят го
раздо больше, чем в конторе Мэрилла. Отпустил он его охотно, так как имел н
а примете счетовода-итальянца, который в случае необходимости мог его п
одменить, что позволяло Мэриллу съездить в отпуск во Францию.
Я не придал особого значения этой перемене, меня нисколько не насторожил
о исключение, сделанное негру, прием которого на работу в администрацию
был своеобразным нарушением закона. Единственное, что меня в тот момент
интересовало, действует ли до сих пор закон от июня 1887 года о транзите нарк
отиков. Как сказал мой компаньон из Египта, мне надлежало представить ру
ководству химического завода официальный документ, удостоверяющий, чт
о упомянутый закон дает право на транзит препаратов через Джибути.
Сперва я решил ознакомиться с текстом закона и отправился с этой целью в
архив, где хранились подшивки газеты «Журналь оффисьель». Там я увидел Ж
озефа, в чьи обязанности входила именно работа с архивными материалами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66