только Катериной Петровной не мо
гли нахвалиться, да зато об ней и славы мало и слова нет: хороша, Ц ну и сла
ва тебе, господи, о чем тут и говорить.
Нетерпеливо ждал Платон Васильевич возвращения Бориса; ему хотелось по
скорее лично изъявить свое участие.
Ц Ну, что? Ц вскричал он, выбежав в переднюю навстречу Борису.
Ц Да ничего-с, все еще не так здорова.
Ц Ах, боже мой! ты видел самого Петра Григорьевича?
Ц Никак нет-с.
Ц Что ж, узнал, чем Саломея Петровна нездорова?
Ц А бог ее знает, что с нею приключилось.
Ц Дурак! бог ее знает! как говорит! не мог спросить основательно.
Ц Да у кого же спрашивать-то? В людской ни одной собаки Ц не самому же идт
и без докладу; в кухне только кухарка; я ждал, ждал; воротился Иван дворецк
ой да тотчас же поскакал опять…
Ц Господи, неужели так опасно больна Саломея Петровна? Ц Да уж, верно, та
к; Федор попался навстречу: беда, брат, говорит.
Ц Ах, боже мой, я поеду сам! давай одеваться!
Ц Нет, уж не беспокойтесь, ваше превосходительство; дело-то никак не лад
но.
Ц Умерла! Ц вскричал Платон Васильевич.
Ц Нет, хуже! изволила бы отдать душу богу, тело бы на столе лежало; а тут…
Ц Ну!
Ц Ни души, ни тела Ц пропала.
Ц Что такое? как пропала?
Ц Да как пропадают: всех людей разогнали искать по городу; так уж где иск
ать…
Платон Васильевич покачнулся на месте; Борис едва успел подхватить его п
од руки и бесчувственного опустил в стоявшие подле вольтеровские кресл
а.

КНИГА ТРЕТЬЯ

Часть седьмая

І

Читатели, вероятно, имеют какое-нибудь понятие а Москве, из каких-нибудь
«Voyages en Russie» [112] Пу
тешествия в Россию (франц.).
, или из журнала впечатлений. Из первых вы, без сомнения, с
оставили себе ясное понятие об ее наружности, а из вторых об ее жителях, нр
авах и обычаях. Вообще из этих описаний вам известно, что Кремль стоит под
ле Ивана Великого, что Сухарева башня у Тверских ворот, что Тверские воро
та на Пречистенке, что Москва-река течет под самым Замоскворечьем, и тому
подобное. Вам, следовательно, нечего описывать Москву, вы ее знаете насто
лько, насколько подобает знать русскому человеку. Приступаю к рассказу.

В один туманный день августа в Крестовскую заставу прокатила коляска че
тверней. Часовой опустил было шлагбаум, но слуга крикнул:
Ц Из подмосковной! Ц и коляска свободно проехала.
В коляске сидели два господина; один поплотнее, похожий на московского б
арина, прислонясь в угол, дремал; другой Ц сухощавый, лицо бледноватое, гл
аза прищурены, наружность значительна, похож был на петербургского нача
льника отделения или чиновника по особенным поручениям, словом, лицо зна
чительное, а по личному мнению, даже государственное.
Ц Наконец я в Москве! Ц сказал сей последний, приложив к глаз
у лорнет, Ц посмотрим, что за зверь Москва! Вы, пожалуйста, указывайте мне
на все любопытное.
Едва показалось вправо готическое здание, обнесенное зубчатыми стенам
и, с башнями, похожее на рыцарский замок средних времен, молодой человек с
нова приложил лорнет к глазам и вскрикнул:
Ц Это Кремль?
Ц Кремль, Ц отвечал плотный барин, не раскрывая глаз. Петербуржец промч
ался. Оставим петербуржца и последуем за толпой колодников, которых вели
по улице. Вслед за ними везли на подводе женщину в простой крестьянской о
дежде. Когда весь этот транспорт приблизился к запертым ворот
ам замка, перед которыми, однако же, не было подъемного моста, часовой пода
л знак в калитку с разжелезенным окошечком: сперва пропустили унтер-офи
цера, препровождавшего транспорт, а потом отперли адовы врата
, которые, раскрывшись как челюсти апокалиптического зверя, поглотили ве
сь транспорт и закрылись с скрежетом зубов.
На внутреннем дворе этого замка прохаживались в самом деле не люди, а мра
чные тени. Не будем описывать человеческого образа, искаженного страстя
ми и преступлениями. Отделясь от безобразной толпы, кто-то, в изношенном п
альто, в картузе, заложив руки в карманы, ходил скорыми шагами вдоль двора
. По лицу и взорам его можно было заметить, что и он ставил душу свою на кон;
но в наружности его не было глубоких оттисков преступлений, в глазах не б
ыло ответа за чужую душу. Он был еще, казалось, новичок на этом новоселье, с
мотрел на окружающие его высокие стены и на «честную компанию» без удивл
ения, но с каким-то особенным любопытством и как будто спрашивал сам себя
: «Черт знает, куда я попал!»
Долго следил за ним глазами один из «честной компании», что-то вроде меща
нина, с острой бородкой, ряб как кукушка, глаза как у ястреба; наконец кряк
нул и подошел к нему,
Ц Ты, брат, кто таков?
Ц Человек! Ц отвечал новичок, посмотрев на него.
Ц Крепостной то есть? Я думал, что какой барин, честной господин.
Ц Ну, хоть и барин, честной господин, а тебе что?
Ц Что? врешь, брат! не туда глядишь!… А я тебе вот что скажу: ты за что попал?
за воровство или за разбой?
Ц Да тебе-то что, борода?
Ц Нет, уж ты, брат, не кобянься, лучше будет, ей-ей лучше будет! а не то, брат, н
е выгородишься отсюда; уж я тебе говорю, я ведь не отстану от тебя Ц поним
аешь?
Новичок посмотрел на плутовскую рожу с острой бородкой, которая так наст
ойчиво делала ему допросы.
Ц Если по делу попал, так говори: доказательно или нет?
Ц Я, приятель, не по делу здесь, а по наговору.
Ц Приятель еще не приятель, а будем приятелями; по наговору, брат, хуже, че
м по делу, я тебе скажу; примерно вот, я бы на допросе показал, что ты потчева
л меня в трактире да подговорил на какое дело… понимаешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223