Она покачала головой. Я тоже не мог догадаться, где искать его, но про себя решил, что непременно это сделаю.
– Пейте же! – сказала она.
– Мне не следует пить. Я должен попытаться отыскать его, хотя не представляю, куда его занесли черти.
– Сегодня вечером вам не отыскать его, верно? Во всяком случае, сию минуту.
– Фактически, видимо, до завтрашнего утра. Мне думается, что теперь он знает, что я разыскиваю его, так что спрятался в надежном месте.
– Кого вы хотите разыскать?
– Доктора Витерса.
– Вы больны?
– Болен? Я здоров, как бык... как сам доктор.
– А я вот не знаю, больна я или нет. Но к доктору Витерсу больше не пойду. От него никакого толку. Единственное, что он делает, это велит раздеться...
– Хватит...
– А потом несет всякую чушь.
– Да, я слушал его. Но в наши дни болтовня высоко котируется.
– Возможно, у меня ничего и нет. Сама не знаю. Все дело в том, что я такая страстная.
– Вы ему так и сказали?
– Да.
– Я так и подумал.
– Я постоянно... ну, понимаете, чем бы я ни занималась, я все время думаю об этом. Я имею в виду... Шелл, налейте мне еще.
– Хорошо. Всего один. Продолжайте.
Я налил нам обоим. Полли сказала:
– Вот почему я к нему пошла. Я слишком пылкая. Сексуальная.
– Понятно. Я это подозревал.
– Но Битере мне ни чуточки не помог... Возможно, мне и не нужно помогать, а? Возможно, это – олл-райт?
– Я не вижу в этом ничего плохого. Фактически, если это считать болезнью, значит я сам тоже нездоров. Но болезнь такого рода как раз и является здоровьем. Лично я в этом убежден.
– Я слишком много об этом думаю. И люблю целоваться.
– Вы абсолютно здоровая девушка, даю вам слово.
– Рада, что вы так считаете, Шелл. Но все равно я какая-то ненормальная. Взять хотя бы, как я сегодня увидела вас. Когда я стояла совершенно раздетая и... и заметила, как вы посмотрели на меня... Я не могу описать, что я почувствовала. О-о-о!
Так вот оно что! Я все понял.
– Шелл, поцелуйте меня. Поцелуйте!
Я поцеловал. Наверное, она все время думала об этом. Говорят о горячих поцелуях, о страстных поцелуях, о безумных поцелуях. Я не знаю, как определить ее поцелуй. Одним словом, ее поцелуй послал новый вид тока по моей нервной системе.
– Шелл?
– Полли?
– Я была сейчас на грани...
– Чего?
– Сама не знаю.
– А я чуть ли не сделал крупное научное открытие. Давай повторим все сначала.
– Мне кажется, я слишком разнервничалась. Ты заставляешь меня волноваться, Шелл.
– Почему?
– Ты такой большой, сильный и мужественный.
– Ты так считаешь?
– Немного необузданный, но в то же время очень милый. И возбуждающий.
– Возбуждающий?
– И потом эти сумасшедшие белые волосы и стальные голубые глаза...
– Серые. Они у меня серые.
– Серые? А мне они кажутся голубыми... Возможно, я плохо разбираюсь в цветах. Когда я была маленькой девочкой...
– О'кей, голубые. Дальше?
– Внешне ты кажешься грубым и резким, а на самом деле ты милый. И очень волнующий.
– Волнующий?
– У-гу.
Молчание. Я смотрел на нее, она на меня. Так продолжалось довольно долго.
– Эй, – сказал я, – я знаю одну игру.
– Расскажи. Ох, расскажи мне.
Разумеется, я рассказал...
В то время, как я возвращался домой, на улице продавался экстренный выпуск газет. Огромные черные заголовки кричали о том, что Джонни Трой умер.

Глава 8

Я прочитал сообщение, сидя в машине. Подзаголовок гласил: «Обладатель золотого голоса покончил с собой». Прежде чем приняться за чтение, я зажег сигарету и несколько раз затянулся. Какого дьявола? Покончил с собой? Он вел себя немного странно. В его манерах чувствовалось какое-то напряжение, он излишне много пил, этот раздавленный бокал, да и когда я уходил, он тоже говорил со мной необычно. Но в целом я бы не сказал, что так ведет себя человек, задумавший самоубийство.
Чем дальше в лес, тем больше дров. Я расследовал самую обычную смерть от несчастного случая, думая, не было ли это убийством, а теперь близкий друг умершего совершил вроде бы самоубийство.
Я прочитал остальную часть его истории, напечатанной на первой странице. Троя нашел в его апартаментах Юлисс Себастьян. Он звонил ему, чтобы узнать, как прошла беседа со мной, но не смог дозвониться. Зная, что тот должен быть у себя, немного освободившись, он поехал к нему. Дверь была заперта, он не смог достучаться. Ему открыл управляющий. Трой находился в своей спальне. На столике рядом был его портрет вместе с Чарли Вайтом, а в сердце у него была пуля.
Он лежал на спине на кровати, одна нога свесилась на ковер. Оружие, револьвер системы «Смит и Вессон» 32-го калибра, был зарегистрирован не на его имя, а на Чарли Вайта. Он валялся в нескольких футах от него на полу. Коронер заявил, что он умер за полчаса до того, как его нашли. Никакой записки не было.
Такова была суть случившегося, всякие второстепенные мелочи я не стану пересказывать. Себастьян сделал заявление. Он находился только что не в шоковом состоянии. Ходили слухи, что Трой был не в себе после гибели его друга. В статье были названы имена людей, находившихся вместе с Троем незадолго до его смерти, в том числе и мое, конечно.
В случае любого самоубийства, а особенно такого, с учетом случившегося со мной сегодня, ты начинаешь думать об убийстве. Мотива не было, насколько я мог судить. Наоборот, решительно все люди, связанные с Троем, имели весьма веские причины желать, чтобы это мультимиллионнодолларовое «имущество» оставалось живым и невредимым как можно дольше. И, что еще важнее, случившееся действительно выглядело как самоубийство.
Дополнительные подробности: поверхностная рана, револьвер в нескольких ярдах от него, вместо того, чтобы придавать ему вид убийства, заставили меня поверить, что Трой и правда покончил с собой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48