Внешне он отличался страшной неопрятностью. Его арестовывали за нападение с оружием, одно обвинение было в вымогательстве, два – в изнасиловании. Остальные были сняты за отсутствием доказательств. В конце концов, это было его слово против их. Он работал на Джо Рэйса.
– Еще одно имя.
– Да?
– Билл Кончак.
Он повернул голову и посмотрел на того.
– Никогда не слыхал о таком...
Помолчал и снова немного подумал:
– Нет, я слышал о нем. Вы имеете в виду мистера Кончака? Он живет здесь, в отеле.
– У вас под рукой. Стоит его поманить или окликнуть...
– Поманить?
– Вместо сигнала. Я хочу сказать, он на вас работает.
– Черта с два. Он не работает. Никто не работает.
– Что-то не верится.
– Скотт, я хочу вас удивить. Вместо того, чтобы утопить вас в бассейне, я отвечу вам на все, что вы у меня спросите. Мне нечего скрывать, и все, чего я хочу, чтобы вы здесь закончили и смотались.
– О'кей.
Я ему не верил, но попробовать стоило. И, к моему великому удивлению, он был гораздо более общителен, чем я ожидал. Я надеялся, что мне удастся кое-что вытянуть из него. Именно поэтому я сюда и пришел. И он не обманул моих надежд. Мы еще немного поиграли в «я никогда о нем не слыхал», затем я сказал:
– Спасибо за помощь. Я прекрасно знаю, что Тони Алгвин работает на вас.
– Работал. Но не работает...
Я поразился:
– Вы признаете, что он на вас работал?
– Да, но сейчас нет.
– С каких пор?
– Вот уже пару месяцев. Он обычно выполнял мои поручения.
– Да. Пойди и убей этого парня, убей того парня, купи какого-нибудь яда, – сказал я. – Рад слышать, что он больше на вас не работает и не работал в то время, когда Снэг и Кубби пытались меня убить.
– Пытались убить? Жаль, что они этого не сделали.
Последнее прозвучало не зло, всего лишь искренне.
– Не уверен, что вы знаете, – продолжал я, – но Снэг умер, а Кубби в тюрьме, старается всех уверить, что у него не все дома.
– Он не раскроет свою проклятую...
Рэйс спохватился чуточку поздно, но, как ни странно, не нырнул под стол и не стал поливать меня пулями. Он просто уныло усмехнулся и пробормотал:
– Я подумал о другом человеке.
– Да. Раз уж мы заговорили о чеках... – Я посмотрел на столик Кончака. Он сам ушел, а блондинка осталась, она пила что-то розовое из высокого бокала.
– Я слышал, вы внесли большую сумму в поддержку кампании за избрание Хорейна Хэмбла. Не прямо, конечно, но через Себастьяна. Себастьяна вы знаете, не так ли? – Он арендовал аудиторию у Шрайна для торжественного обеда в честь Себастьяна, об этом сообщалось во всех газетах.
Поэтому меня не удивил его ответ:
– Конечно. Я знаю Юлисса. Прекрасный парень.
– Валяйте дальше. Ну и каков же был размер вашего вклада? Как обычно, доллар?
Он немного подумал, прежде чем ответить, посмотрел на блондинку, потом перевел свои масляные глазки на меня.
– Пара сотен тысяч. Что из этого?
Меня так поразила его откровенность, что я на секунду потерял дар речи. Затевая этот разговор, я намеревался выложить ему все то, что мне было известно о его деятельности, и проверить его реакцию. Рэйс продолжал:
– Почему нельзя материально поддержать партию, которой ты симпатизируешь? Разве не все так поступают?
– К сожалению, далеко не все. Но что вы сами от этого получите?
Конечно, я представлял, чего он добивается. Не представляло секрета то, что если из Государственного департамента уйдут все старшие офицеры службы безопасности, появится возможность выдавать паспорта и визы на въезд лицам, которым их не следовало бы выдавать, вроде известных мошенников и их приспешников, блокировать решения о принудительной высылке из страны нежелательных лиц. Скажем, саботаж мафии. Все это сулило колоссальные деньги, и, хотя подобные махинации казались отвратительными, такие соображения никого не останавливали.
– Я просто патриот, – сказал Рэйс.
– Да?
Тут мне в голову пришла еще одна мысль. Все преступные элементы станут голосовать в конечном счете за Хэмбла. Ходили упорные слухи, что некто Мидас Капер, подобие мальчика на побегушках у мафии, передал Хэмблу не то чек, не то наличными. Предполагалось, что эти деньги тоже пойдут на предвыборную кампанию.
– Вы руководствуетесь всего лишь соображениями патриотизма? – повторил я.
– Я слышал, что мафиози из других городов подкинули Хэмблу полимиллиона. Они тоже патриоты?
Я усмехался, но впервые на физиономии Рэйса появилось гневное выражение. Даже трудно поверить, что столь розовощекое пухлое лицо может стать таким суровым и холодным. В черных глазах вспыхнули огоньки.
Потом он сказал:
– В Америке не существует никакой мафии. Это миф. Давно уже доказано, что это измышления газетчиков.
– О'кей, я остаюсь при своем мнении, но спорить с вами не стану... Вы продолжаете получать героин из Китая?
На этот раз я подумал, что если бы у него под рукой был дробовик, он непременно пустил его в ход. Видеть Рэйса в гневе неприятно. Я понял совершенно отчетливо, что тот готов решительно на любое преступление, каким бы зверским или извращенным оно ни было, если только ему предоставится возможность и это будет выгодно ему самому. Вне всякого сомнения, он постарается меня убить. Он уже предпринял одну попытку, но теперь все будет иначе. Он не станет действовать так примитивно. Поэтому последующее меня поразило: Рэйс подавил в себе гнев. И почти миролюбиво сказал:
– Скотт. Вы сильно рискуете... Вы прекрасно знаете, что меня в этом не уличали. Я этим не занимаюсь.
– Некоторые из ваших парней угодили в Сан-Квентин.
– Только не мои парни!
– О'кей, забудем об этом. Нам обоим известно, что вы – друг Себастьяна, как минимум, знакомый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48