Болото – в низине, а тут возвышенность, над головой – почти метровой толщины земляная броня. Прохладно, сухо. Только весной иногда просачивалась между бревен влага. Зимой это место было так и так без надобности: школа. А весной, в половодье, – хватало дел и возле реки.На стенах землянки висели три лука. На специальной полке – стрелы с железными из твердого листа наконечниками, в углу стоял подремонтированный Никитой стол, а в двух ящиках напротив легко было найти все, что только может понадобиться в тайге двум-трем самостоятельным людям. Огарки свечей, банки с рыболовными крючками, шпагат, два ножа, сетка от комаров, напильник, плоскогубцы, гвозди, сыромятный ремень, тугая противогазная резина, коробка пороху для будущего ружья, которую Петька выменял в Курдюковке за негоревший фонарик, две запасные уключины, цепь, эбонитовое стекло, котелок, наконечник остроги, ложки, наконец, штык, ржавая бляха и два отсыревших патрона, которые Петька нашел здесь же, в землянке. А всякую остальную мелочь просто не перечислишь.Петька раскрыл толстую клеенчатую тетрадь – устав, вахтенный журнал и дневник, на первой странице которого было записано, что хранить до конца тайну отряда – это первое обязательное условие для его членов, мгновенно являться на сборный пункт по зову командира отряда – второе условие, по тревоге, объявленной любым членом отряда, являться тоже – это третье, нигде, ни при каких условиях не покидать товарищей – это четвертое… и т. д. Давно ли Мишка самочинно клялся по всем этим пунктам, а потом еще ставил свою барахляную фамилию внизу?!Собирались в поход по Туре на Мишкиной плоскодонке. Ничего, обойдемся без Мишки: вдвоем можно будет и в своей долбленой…– Пиши, – сказал Петька.Никита послюнявил карандаш, валяй, мол, действуй.– Значит… – Петька засунул руки в карманы и, злой, решительный, выпрямился над фонарем. Тень его, изломившись, протянулась от стола через стену до самой середины потолка. – Как сказать…– Зачем «как оказать»? – спросил Никита.– Как сказать – не пиши. – Петька откашлялся, шевельнул губами в поисках нужного слова. – Пиши: «Выгнать ханурика из отряда!» Точка.– Погоди, – сказал Никита. – Тут надо по правилам: год, число, месяц, слушали, постановили – как в правлении…Через двадцать минут мучительного редактирования, согласно всем канцелярским требованиям, приговор был составлен и скреплен в одном углу страницы подписью командира, в другом – начальника штаба.Карандаш к этому времени исписался до деревяшки, и Никита, сплюнув фиолетовой слюной, бросил ненужный огрызок в один из ящиков.Все, что необходимо было сделать прежде всего, друзья сделали, и оба почувствовали некоторое облегчение. О надежности оружия – Поспеем? – спросил Никита.Петька извлек из ящика тяжелую березовую палку и нож. Надо было делать себе новую шпагу. Старую свою, много раз испытанную, он загубил недавно. Прожег. Хотел залить свинцом рукоятку, а стал выжигать дыру и пропалил насквозь: разок махнул, она и треснула.По традиции, секунданты обязаны были сражаться наравне с главными противниками, поэтому Никита тоже достал свою шпагу: надо проверить, мало ли что. Раза два ткнул ею в мох между бревнами, потом не очень сильно ударил по ящику ребром, плашмя, снова ребром… Ткнул опять между бревнами. Шпага у него была не хуже Петькиной старой: с «усиками», с ложком «для крови», отполированная куском стекла почти до блеска, со следами былых дуэлей – в зазубринах.– Не струсит рыжий?.. – полюбопытствовал Никита, присаживаясь на ящик, чтобы отдохнуть после тренировки.– Струсит на шпагах – так выпорю… – хладнокровно пообещал Петька, разглядывая свое не очень красивое оружие. Надо бы отшлифовать – время поджимает. – Испытаем?Разошлись.– Три, четыре…Сразились. Так – не ради победы, а чтобы размяться.Никита взял Петькину шпагу, прикинул ее в руке.– Сойдет…По существу это была не шпага, а меч.Дуэли вошли в моду около года назад. И примерно с месяц рубились на дранках с эмтээсовской пилорамы. Но дранка есть дранка: у одного длинная, у другого короткая. Только сойдутся – глядишь, одна сломалась. Перекур. Безоружного не бьют. Надо менять шпагу. А Никита раз вышел с березовой, наподобие меча, – штук тридцать дранок переломал. С тех пор начали мастерить оружие каждый для себя, чтобы главное при этом – крепость.Мало-помалу обговорили новые правила.Если раньше некоторые пользовались этим: выйдет один на один – стоп, шпага сломалась. Дадут ему новую – опять стоп. Дранка ж такое дело – как подставишь ее. Теперь установили: хватит. Сломалась шпага, – если трус, поднимай руки, а выдержка есть – получай прямой, с выпадом, в грудь.Наконец, чтобы все делалось по-мужски, ограничили длину шпаг. Она должна равняться длине правой руки от сгиба ладони плюс ширина плеч. Тут уж, конечно, смотря какая рука и смотря какие плечи… Но где взять другую мерку?Благодаря этим нововведениям шпага, сохранив свое прежнее название, постепенно видоизменилась в не очень красивый, но зато прочный, массивный и удобный меч. Красота она красотой. А борьба борьбой, когда речь идет о твоей чести. Сумасшедший Сначала шпага, за ней Петька исчезли вверху. Никита еще раз проверил, все ли в порядке, загасил фонарь и со шпагой в зубах полез на выход.– Ну… (граф, вас ждут великие дела), – хотел он сказать для бодрости, но в это время Петька больно ударил его сверху ногой по голове.– Ты что… – Никита в сердцах замахнулся кулаком, но промазал. А Петька, не глядя, опять лягнулся и попал в затылок.Никита проглотил невольное ругательство, замер.Петькина нога скрылась.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102