– Подумаешь… – обиделась Светка, чуть отставая от них. – Я думала, вы хорошие…– Надо нам! – огрызнулся Петька.Начальник штаба не снизошел.Светка опять догнала их.– А Владика вы не видели?– Там… – ткнул пальцем через плечо Никита.– Он опять голый бегает?– В перьях, – уточнил Никита.– Ах!.. – сказала Светка и побежала домой жаловаться.Никита прикинул в уме, что, с одной стороны, он как бы предал Владьку… Но с другой стороны – врать тоже нехорошо… Конечно, врать девчонке – это совсем другое дело, чем врать другу… И в конфликте с собственной порядочностью Никита минуты две погрустил. А Петька, злой, грустил даже дольше.Зашли к Никите. Бабки Алены дома не было.На столе стояла кастрюля с топленым молоком, хлеб, блюдечко соленых рыжиков и банка варенья.Отложив из банки две ложки варенья в молоко, вывалили туда же грибы и отнесли эту аппетитную смесь в сарай поросенку, чтобы зря молоко не пропадало. Себе отрезали только два куска хлеба и съели их, запивая холодной колодезной водой.А по дороге к Петькиному дому начальника штаба осенило: что они смогут прожить на одном хлебе – это ясно, как белый день.Но вдруг к тому времени, когда придет ответ из Москвы, они ослабеют от недоедания?И едва Петькина мать вывалила перед ними чугунок горячей картошки, друзья с такой энергией захрустели солеными огурцами, что Петькина мать только головой покачала.Впрочем, слово, данное утром, путешественники все же сдержали – наелись не досыта. Досыта им не хватило бы и двух чугунков.После обеда Петька разыскал в сарае плоский надломленный напильник, и друзья направились к дядьке косому Андрею в кузню.Собственно говоря, домой они приходили именно за напильником, а не для того, чтобы поесть. Надо было срочно делать копье или дротик.Но в кузнице возле дядьки Андрея вертелся Лешка, не поймешь даже, специально сюда подосланный или подошедший случайно.Друзья вынуждены были сманеврировать.Прямиком через деревню забрели глубоко в лес, потом свернули направо и бегом – сначала просекой, потом через кладбище – добрались до Курдюковской МТС.В мастерской был перерыв, и один только слесарь Николай Павлович, сидя на ящике перед входом в мастерскую, большими промазученными руками вырезал ножичком свистульку из молодой веточки тальника. Забавный народ – взрослые. Сидит человек рядом с токарным станком, рядом с точилом, рядом с наковальней, железа – сколько хочешь, а он свистульки вырезает.– Здравствуйте, дядя Николай! – поздоровались путешественники.– Здравствуйте, здравствуйте… – ответил Николай Павлович и, пробуя свистульку, пробежал мазутными пальцами по четырем круглым дырочкам, – получилось: «Тур-лю-лю…» Спросил:– Хорошо?– Ничего… – слицемерил Петька.– Садитесь, научу делать.– Да мы, дядь Николай… – попробовал было отвертеться Петька. Но слесарь удивился:– Или не нравится?!– Нет, нравится, – сразу согласился Петька.– Нож есть?Петька достал ножик.Никите слесарь нашел сапожный резак.Друзья с фальшивым воодушевлением на лицах взяли себе по ветке тальника.– Это ж музыка, – сказал слесарь Николай Павлович. – Где нынче хорошую дудку услышишь? А? Батька мой умел делать, я вот еще так-сяк…И стал подробно объяснять приятелям, как правильно надрезать зеленую кожицу, как размять, чтобы не лопнула и чтобы снялась с ветки, на каком расстоянии друг от друга просверлить дырки, какой скос лучше сделать на конце для губ…Приятели с полчаса терпеливо мастерили свистульки. Мучились. Но когда сделали и опробовали, убедились, что свистульки получились у них даже неплохие…Только после этого Петька решился приступить к основному делу, по которому они прибыли в мастерскую. Честно признался, что соврали про дротик; надо бы теперь сделать – нет наконечника…Николай Павлович выслушал их без сочувствия, потом вспомнил:– А-а! Так это вы сбежали из дому?– Мы не сбежали, – поправил Никита. – Мы путешествовали.Слесарь задумался о чем-то, потом сказал:– Ладно, наконечник я вам сделаю… Только не врите в другой раз.Никита схватился крутить точило.Придав напильнику форму наконечника и отшлифовав его до блеска, Николай Павлович слегка сточил острые кромки, чтобы нельзя было резать, и чуточку закруглил носик.Друзья не унывали. Это они уже сами подточат где-нибудь.Уходя, слышали, как слесарь опять занялся настройкой дудки.Никита вдруг быстро выхватил из кармана свистульку. Петька даже испугался.Голова начальника штаба пухла от идей, и время от времени они выплескивались из общей неразберихи наружу.Наконечник им нужен был только для того, чтобы восстановить свой запятнанный авторитет. Свистульки могли оказаться нужнее.– Сигнализация! – сказал Никита. И свистнул: «Фью-и…» – тревога! «Фью-и-ить!» – все в порядке.Через несколько минут они продумали сигнализацию до того, что говорить им и вовсе не нужно было.Один свисток на первой дырке: «Тревога!»Два свистка: «Молчи!»Три: «Не подавай виду».Четыре: «Идем!»Один свисток на второй дырке: «Рыжий что-то замышляет».Два свистка: «Мишке надо дать по шее».И так далее.Всю дорогу до Белой Глины они разговаривали на дудках и до того отвыкли от человеческого языка, что при входе в деревню на вопрос опять подвернувшегося Мишки (не уследил он все-таки): «Куда ходили?..» – Никита сначала два раза свистнул на четвертой дырке: «Наше дело!», а уж потом разъяснил словами:– На кудыкину.А Петька просигналил: «Молчи!»«Все в порядке», – ответил Никита.«Пойдем ко мне?» – просвистел Петька.Никита кивнул, свистнул: «В штаб». И добавил: «Мишке надо дать по шее».«Рыжий что-то замышляет. Потом», – отсигналил Петька.Мишка от удивления даже глаза выпучил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102