Кажись, за корягу зацепился.
— Как же так? — переминаясь с ноги на ногу, пролепетала Верка. — Если б кто утонул, так в деревне бы знали…
— Может, еще не знают, может, только что утонул…
— Мужчина или женщина?
— Почем я знаю… руку видела, вроде женщина…
— Да врет она все, — не выдержала я.
— Показалось с перепугу, — кивнула Верка и отважно шагнула в воду. — Где это?
— Вон там, у берега, — ткнула пальцем Женька в самое глубокое место. Кажется, там метров семь в глубину, и увидеть что-либо подружка никак не могла. Впрочем, если она говорит, что у самого берега…
— Там какая-нибудь коряга, — успокаивала Верка по большей части сама себя. — А тебе померещилось.
Она нырнула, но почти тут же голова ее показалась из воды, и Верка отчаянно забила руками, возвращаясь к берегу.
— Ты чего? — растерялась я.
— Там в самом деле кто-то есть, — сообщила она, здорово заикаясь. Верка — девка серьезная и так шутить не могла, совесть в отличие от Женьки у нее есть, выходит, она действительно что-то там увидела…
— В деревне все друг друга знают, — пытаясь рассуждать здраво, сказала я. — И если б кто утонул…
— Надо собрать людей, — надевая шорты, бормотала Женька. — Побегу в деревню… и милицию вызвать, обязательно милицию…
Верка натянула сарафан и, судя по выражению ее лица, всерьез собралась кричать «Караул!».
— Подождите, — поморщилась я. — А если там коряга? За такие шутки…
— Это не шутки, — возмутилась Женька, и Верка поспешно кивнула:
— Точно. Там что-то есть…
— Что-то или кто-то? — спросила я.
— Не знаю, страшно очень, я не разглядывала. Но там что-то лежит. Бледное и неживое.
— Одной дуре чего-то привиделось, и вторая туда же, — разозлилась я и неожиданно для самой себя шагнула к воде.
— Ты куда? — ахнула Женька, а я отмахнулась:
— За вашим утопленником. — Уж очень все это показалось глупым. «У Женьки крыша поехала, — утешала я себя, входя в воду. — А Верка испугалась и… ничего там нет… а эти дуры в самом деле всю деревню по тревоге поднимут».
Набрав в грудь воздуха, я нырнула, сделала мощный рывок вперед и сразу же увидела ее: она лежала на самом дне совершенно голая, длинные волосы оплели корягу, руки вытянуты вдоль тела и плавно покачиваются… «Мамочка», — чуть не заорала я, но вовремя опомнилась, вынырнула, в три броска достигла берега, выскочила и, подхватив шорты, бросилась в деревню.
— Чего ты? — орала Женька, с трудом меня догоняя.
— Утопленница! — взвыла я.
Через полчаса у Большого омута собралось все население деревни. Три дюжих мужика влезли в воду и подняли утопленницу. Приехал участковый на мотоцикле с коляской, обругал галдящую детню и накрыл тело старым пиджаком.
— Это кто ж такая? — громко переговаривались вокруг.
— Не из наших…
— Дачница, видать…
— Какая дачница? Чего вы болтаете?
— А кто ж тогда?
— Почем я знаю… У нас в деревне ее сроду не было…
— А может, из Степанова?
— Так ведь не слышно разговору, чтобы кто-то пропал…
— В Степанове москвичей полно…
— И что ж ее по сию пору не хватились?
— Значит, из города отдохнуть приехала…
— Одна, да еще голая?
— С компанией, выпили лишка да и не заметили, что девка пропала…
— Ну ты, Кузьмич, скажешь…
— Андрюха! — рявкнул участковый, до того момента молчавший, одной рукой он мял фуражку, а другой остервенело скреб бритый затылок. — Звони в район, пусть бригаду высылают, а вы, граждане, расходитесь, затоптали здесь все…
— Чего мы затоптали? — хмыкнула бабка с темными смеющимися глазами. — Лужок этот? Так его отродясь никто не косил…
— Не болтай, Татьяна, а домой отправляйся и пацанов своих забери. Нечего здесь детям делать, и по тропинке идите, а не полем, вдруг собака след возьмет.
— Какой такой след? — не унималась Татьяна.
— Такой… Может, она не сама утонула, а помог кто… Может, убийство…
Роковое слово было произнесено, и лица обитателей Горелова мгновенно переменились, разговоры смолкли, и все гуськом потянулись по тропинке в сторону деревни.
— Вера Андреевна, — окликнул участковый, когда мы вслед за остальными отправились к дому. — Вы не отлучайтесь надолго, приедут из района, поговорить с вами захотят.
Районное начальство ждали до самого вечера, но оно так и не появилось. Лельку уложили спать, радуясь, что она во время обнаружения трупа играла с подружками на соседском дворе, а потом уснула под навесом в обнимку с котенком, поэтому утопленницу не видела. Мы же пребывали в сильнейшем волнении, пили чай на веранде и гадали, кто эта молодая женщина и что за несчастье с ней произошло. Разумеется, ни до чего не додумались и уже ночью разошлись спать.
Утром за нами приехал участковый и отвез в село. Здесь мы узнали, что тело отправлено в морг районной больницы и что начальство все-таки пожаловало. Нас попросили подождать, а затем по очереди вызывали в кабинет председателя правления, где это самое начальство обосновалось. Пожилой лысый дядька, вытирая платком пот со лба, смотрел с тоской и задавал нам одни и те же вопросы. Я что-то ответила, что-то подписала и, попрощавшись, вышла на крыльцо.
Верка с Лелькой ушли в магазин, а Женька сидела на скамейке в трех шагах от крыльца и щурилась на солнце, точно кошка.
— Поехали домой, — вздохнула она жалобно. — Чего-то мне природа разонравилась.
Я вошла в квартиру и настороженно замерла. В кухне работала стиральная машина, а между тем Роман Андреевич, отважный боец спецназа и по совместительству мой муж, должен был вернуться только завтра. На цыпочках я прошла вперед и заглянула в гостиную: никого. В спальне разумных существ тоже не наблюдалось. Уже не таясь, я зашагала в кухню.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12