Из радиоприемника доносилась тревожная скороговорка — кто-то без умолку трещал на языке хорьков.— Это по моей части, — оживился Корин.Кэнк взглянул на него с явным раздражением и неохотно посторонился, освобождая место. Корин примостился на нелепом сооружении, которое халиане считали стулом.Трескотня в эфире продолжалась.Вот что Корин смог разобрать:— Фрегат номер тринадцать, что у вас там происходит, будь вы неладны?!Он включил микрофон и доложил:— Неполадки в системе контроля. Соблюдайте осторожность! Есть опасность столкновения! Неполадки в двигательной системе. Неполадки в системе управления огневыми средствами!В правой части экрана возник обширный световой сигнал, и едва Лисл схватился за гашетку, в иллюминаторе появился увеличивающийся диск — вот и халианский крейсер пожаловал. Корин понял, что сознание у него было отключено всего лишь несколько минут. Вот бы еще хоть немного подурачить хорьков…— Глушите двигатель! Остановить корабль! — яростно потребовал крейсер.— Неполадки в системе контроля! — снова выкрикнул Корин в микрофон, следя, как Лисл берет в перекрестный прицел самый крупный на экране объект.— Корабль неуправляем! Акселератор выжат до предела и заблокирован. Пытаемся восстановить контроль! Перехожу на прием.— Прекратить огонь! — лихорадочно взвизгнул капитан халианского крейсера.— Мы не можем, — объяснил Корин, и Лисл нажал кнопку на своей гашетке. А Корин продолжал болтать: — Орудия заблокированы. Мы пытаемся разомкнуть цепь, но не получается.Лазерный луч, выпущенный в крейсер, был невидим в безвоздушном пространстве, в котором отсутствовала даже атмосферная пыль. Корин тоже взял крейсер на прицел и выпустил ракету, не сводя глаз с подлетающего к ним диска.Следующая фраза хорьков переводилась примерно так:— Да они, видно, с ума там посходили на корабле, или сам корабль обезумел.В ответ кто-то другой затараторил:— Подлежат немедленной ликвидации.А потом корпус крейсера озарился яркой вспышкой.— А какой ты раньше была веселой! — упорствовал Корин, стоя к Нэнси спиной. — Все было так замечательно, когда мы начали встречаться! Ты — такая красивая, музыка нас обволакивает, и никого нет на свете, кроме нас двоих, и ничего, кроме нашего танца, а твои глаза…— Хватит! — оборвала она. — Что же ты вытворяешь со мной!Он снова повернулся к Нэнси и увидел красные, воспаленные глаза, растрепанные волосы, наполовину закрывающие одутловатое лицо; слишком откровенно распахнутый халат, под которым проглядывало тело, некогда таившее для него столько соблазнов, а теперь обрюзгшее и непривлекательное.— Ты ведь сама говорила — твои друзья станут и моими тоже. — Он подошел ближе. — А мои друзья будут твоими.— Если ты считаешь, что я способна появиться на людях в компании эти социопатов, на которых давно все крест поставили…— Хорошо, не хочешь, так и не надо! Ты хоть помнишь, когда я последний раз разговаривал с Сином или Бобом?— Ах, мой бедный мальчик! Совсем ты без друзей остался!— По крайней мере, без твоих.— Не думаешь же ты, что я покажусь им… в таком виде!— А почему бы и нет? — взорвался он, — я-то тебя вижу такой!— Так ты мой муж!— И поэтому заслуживаю меньшего, чем твои друзья!— Тебе самому станет стыдно, если друзья увидят, во что ты меня превратил.— Так это я заставлял тебя пить как лошадь? Это я запретил тебе ездить на оздоровительные курорты?— Да! А теперь мне просто стыдно с ними встречаться.— Наверно, мне не стоило об этом просить. Но я действительно хотел вытащить тебя куда-нибудь. Мы ведь раньше, бывало, веселились до упаду.— Да, конечно, пока ты зарабатывал, — истерично выкрикнула она. — Ты и меня упрашивал оставить работу.— Не просил я тебя этого делать!— Просил. — Она поджала губы. — Я точно помню — ты сидел в этой комнате на диване, теребил мое ухо и нашептывал: — Дорогая, брось ты свою работу. Я обеспечу нашу семью.— Не было этого! Да, мы сидели на диване, верно, и я ласкал твое ухо, а ты при этом ворковала: «Послушай, ты устроился в хорошее место, мне теперь не обязательно ходить на службу». А я тебе ответил…— Я такое говорила? Да как ты смеешь обвинять меня во лжи! И все потому, что не удержался на своем «хорошем месте».— Да ты ведь знаешь, компания разорилась!— Мне уже тогда следовало знать, что ты свяжешься с какими-нибудь недотепами!Он медленно поднял взгляд, глаза его сузились:— Как это прикажешь понимать!— Рыбак рыбака… — она язвительно усмехнулась.Он бросился со сжатыми кулаками, с пылающим гневом лицом.— Ну давай, ударь меня! Мне наплевать! — истошно кричала Нэнси, закрываясь руками.И он чуть было не ударил — особенно оскорбительно было это «наплевать». Но в последний момент Корин сумел сдержаться и выбежал из комнаты.Как бы они ни скандалили, заканчивалось всегда именно этим — он просто уходил из дома куда глаза глядят.И вот однажды, спустя два часа после очередной ссоры, уже выходя из мрачного хмельного забытья, он поднял глаза и наткнулся на объявление, гласящее: «Приходите служить на Флот!», украшенное изображением десантника на фоне космического корабля.Оглядевшись по сторонам, он обнаружил, что это единственная освещенная витрина на улице — даже у бара вывеска погасла.И тогда он вошел — просто чтобы посидеть в тепле — так он успокаивал себя. Потому что больше согреться было негде.Он так никогда и не вернулся назад. И с тех пор не приближался к Земле ближе, чем на пять световых лет. Тем не менее исправно, каждый месяц, посылал ей денежные чеки, а если они делали посадку на базе Флота, отправлял письма. Правда, ответа он так и не получил, если не считать письма от ее адвоката с бумагами бракоразводного процесса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108