В средневековье евреи были придворными слугами. Это означало полную зависимость от своего господина. В архивных документах Швабии за 1275 год придворная служба считалась признанным правовым учреждением. С возникновением отдельных государств евреи постепенно из императорских слуг превращались в слуг князей, а в начале XIX века стали представителями иудейской веры. В периоды всех трех ступеней развития всегда были придворные финансисты. Но массовым явлением, институтом финансовое дело стало тогда, когда евреи были полностью подчинены власти князя. Они стали источником финансов, которыми князь пользовался по своему усмотрению. Из всей массы этих слуг выделялись придворные финансовые магнаты. Во все века князья, знать, духовенство и даже целые города были должниками у евреев. Но эти представители иудейской веры еще не были придворными факторами. Ими они стали лишь после того, как благодаря своим особым поручениям и привилегиям смогли выделиться из единоверцев.
Князья по различным мотивам относились к этим финансистам довольно благосклонно, особенно после Тридцатилетней войны. В то время как капитал, находящийся в руках христиан, быстро таял, многие евреи, как поставщики войск и монетчики, разбогатели. Прежде всего они завладели торговлей драгоценным металлом, приобретали ювелирные изделия, украшения, которые закладывали им солдаты. Эти же солдаты отважно защищали гетто от грабежей во время Тридцатилетней войны, так что евреи в своем большинстве не очень сильно пострадали от войны. Евреи, как общность, представляли собой после войны значительный экономический корпус, который князья использовали в своей новой политике, надеясь получить от богатых евреев свою экономическую независимость. И если даже евреи в своей основной массе и страдали от бесправия и влачили жалкое существование, то у князя и придворных всегда была возможность привлечь состоятельных евреев в резиденцию. Они получали ответственные должности с соответствующими званиями, рангами и содержанием и зачастую решительно влияли на политику князей. Новые резиденции времен барокко во многом обязаны прежде всего придворным финансистам.
Придворным финансистам вначале давали привилегии из политических соображений. Гогещоллерны от Великого курфюрста до Фридриха Великого, Габсбурги и Виттельбахеры XVIII и XIX веков особенно поддерживали промышленное предпринимательство своих придворных факторов, предоставляя им личные и деловые преимущества. Меркантильная экономическая и налоговая политика постоянно поддерживала придворных финансистов. В Пруссии это в равной степени было присуще всем – от Великого курфюрста до Фридриха Великого, а в Австрии – от Фердинанда I до императора Франца.
Многие придворные факторы, будучи основными поставщиками армии, составили себе значительное состояние. В XVII и XVIII веках, от Тридцатилетней войны вплоть до освободительных войн, без евреев-поставщиков не обходилась ни одна война. Валленштейн был бы немыслим как организатор без постоянных поставок своего фактора, императорского придворного еврея Якоба Бассеви фон Тройенберга. Вся военная история Австрии времен абсолютизма стала возможной благодаря организаторским способностям представителей семей Оппенгеймеров, Вертгеймеров, Вецларов фон Планкенштерн, Арнштайнеров и Экселесов. В таких государствах, как Пруссия и Австрия, число подобных предпринимателей было достаточно велико, в то время как в одном из главных южных государств Германии, в Баварии, вначале их сознательно отстраняли и стали привлекать лишь во время войны с Испанией.
Все вопросы снабжения Баварии продовольствием в 1799 году находились в руках единственного поставщика, придворного фактора и банкира Арона Элиаса Зелигмана из Лаймена в Пфальце. Факторы в первую очередь заботились о поставках продуктов питания, так как они обеспечивали торговлю товарами за пределами государства; к поставкам оружия и обмундирования их почти не привлекали, за исключением Австрии.
Известным явлением абсолютистского княжеского государства стала привилегия придворного монетчика. Евреи пользовались исключительным правом на продажу серебра, поэтому монетными дворами владели евреи – поставщики серебра. Предприниматели-монетчики обещали высокие прибыли, которых они добивались за счет населения. Едва ли кто-нибудь из немецких князей мог устоять перед заманчивыми предложениями придворных монетчиков, чтобы лично не обогатиться или не погасить долги подобными приобретениями. Лишь в исключительных случаях, как это было при Фридрихе Великом, государство могло извлечь для себя какую-либо пользу.
Княжеские дворы периода барокко были центром представления роскоши. Примером служил Версаль, немецкие дворы стремились во всем подражать ему. Придворные ювелиры и банкиры должны были удовлетворять потребности князей в деньгах и роскоши. Поэтому не было ни одной резиденции без банкира и ювелира. Образцами того времени были Пруссия при первом короле, Австрия при Леопольде I, Саксония при Августе Сильном, Ганновер и Кельн, Вюртемберг при Эберхарде Людвиге и Карле Александре и Бавария. При Максе Эмануэле Мюнхен считался одним из самых блистательных княжеских дворов Европы. Когда в 1722 году должно было состояться бракосочетание курпринца Карла Альбрехта с дочерью императора Марией Амалией, из престижа нужно было блеснуть особой роскошью. Но государственная казна была пуста – на стране уже бременем лежал долг в 20 миллионов гульденов – нужно было делать новые долги. Всего, что могли предоставить христианские банкиры, Руффин из Мюнхена, Раунер из Аугсбурга, было слишком мало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25